Мировой беспорядок

Хочу сказать несколько слов о тех пяти людях, которым посвящается данная книга. Двое были моими наставниками в колледже Оберлин. Роберт Тафтс впервые познакомил меня с исследованиями внешней политики, а Том Фрэнк открыл для меня религию как предмет изучения (впоследствии это привело меня в Израиль и заронило во мне интерес к Ближнему Востоку). Остальные трое были моими преподавателями в Оксфордском университете. Альберт Хурани углубил мой интерес (и расширил мои познания) к ближневосточной истории, Аластер Бьюкен и Майкл Говард ввели меня в загадочный и таинственный мир стратегических исследований, добивались от меня строгости мышления и прививали мне чувство литературного стиля. Любой, кто был знаком хотя бы с одним из этих людей, а тем более со всеми пятерыми, сразу поймет, насколько мне повезло.

Я написал большую часть этой книги за столом – точнее, за стоячим столом, за которым работал впервые в жизни – в своем кабинете в Совете по международным отношениям, где уже четырнадцатый год исполняю обязанности президента. Совет призван помогать своим членам, правительственным чиновникам, бизнесменам, журналистам, преподавателям и студентам, гражданским и религиозным лидерам и заинтересованным гражданам лучше понимать мир и внешнеполитические вызовы, стоящие перед Соединенными Штатами Америки и другими странами. Я никогда не думал, что пробуду в этой должности так долго; это один из лучших опытов моей жизни.

Основную часть книги я писал по утрам в будни и по выходным. Мои непосредственные помощники – Кэтлин Макнелли, Джефф Рейнке, Наташа Габби, а также Полли Колган и Мелисса Гуинан – делали все возможное для того, чтобы предоставить мне эти часы уединения (и проследить, чтобы я не забывал о других делах). Однако хочу подчеркнуть, что результат – полностью на моей совести, в особенности в том, что касается упущений, ошибок и прочих недостатков. Еще хотел бы добавить, что никоим образом не выступаю от имени СМО, великолепного учреждения, которое не занимает какой-либо позиции в политических вопросах, остается независимым и, если угодно, беспартийным.