Мировой кризис. Восток и запад в новом веке

Армия и флот, являясь системообразующим, а не техническим (инструментальным) институтом государства, также должны быть как одним из базовых разработчиков, так и одним из базовых исполнителей идеологии. При этом нашей традиции соответствует открытый, публичный тип идеологии.

Мы выдвигали публичную научную идеологию глобализации – мировой коммунистической революции, на деле отказавшись от нее уже на стадии перехода к строительству социализма в одной, отдельно взятой стране. Раздел мира на два лагеря после 1945 года служил уже не столько распространению коммунизма, сколько военно-политическим целям удержания итогов войны и сохранения мира.

От построения идеального коммунизма как от действительной цели фактически отказался еще Сталин. Тем самым идеология реального социализма приобрела черты тайной, скрытой, либеральной, что подтверждается прямым заимствованием элементов либеральной идеологии – принятием целевых ориентиров потребительского общества, отказом от борьбы с капитализмом на мировой арене (конвергенция двух систем, разрядка и разоружение).

Нежелание исследовать реальный коммунизм, как называл построенное в СССР общество Александр Зиновьев, нежелание корректировать идеологию привело к ее сползанию к тайному типу и к переходу коммунизма в утопию.

Реальный социализм столкнулся с вопросом о необходимом соотношении исторического и научного элемента в социальном знании и идеологии: цикл жизни проекта, основанного на научном знании, должен быть вписан в исторические рамки.

Мы должны научиться строить не чисто искусственные социальные системы, где искусственное полностью и материально отделено от естественного как натурального, социоприродного, то есть действует принцип разделения «базиса» и «надстройки» – а именно таковы общественные системы и коммунистического, и либерального проектов, но естественно-искусственные и искусственно-естественные общественные системы, воспроизводимость которых не является чисто искусственной воспроизводимостью результатов естественно-научного эксперимента. В деятельности искусственное и естественное способны меняться ролями, в этом состоит принцип воспроизводства деятельности.

Социалистическая идеология показала, что она способна быть глобальной, публичной и исторической в должной мере. Социалистический призыв не является призывом к революциям. Пример построения социализма в одной отдельно взятой стране дает пример эволюционного, а не революционного продвижения социализма по миру. Именно принцип построения социализма в одной отдельно взятой стране фактически означает опору на собственные силы и ресурсы, отказ от ограбления других стран и экономик как обязательного источника благосостояния для собственного населения.

Социализм как публичная глобальная идеология означает принцип преодоления государством исторического кризиса Нового времени, преодоление революционизма на основании солидарности, контроля над капиталом, физической экономики (национального кредита), плановой, проектной и програмной предусмотрительности в отношении будущего многих поколений, рациональной трудовой демократии-народовластия, преодоление ограниченности естественно-научного, натуралистического мышления.

Никакой альтернативы у мира, кроме социализма, нет. Рецепция управляемых рыночных механизмов Китаем и другими социалистическими странами не означает их отказа от реального социализма, а, напротив, означает необходимую идеологическую коррекцию и ограничение коммунистического утопизма. Наш полный отказ от социалистической идеологии, шаг навстречу американизации культуры приведет только к нашему догоняющему положению в социалистическом будущем мира. Тогда мы уступим идеологическое лидерство Китаю.

Глобальная идеология англосаксонского корня является доктриной принципиально тайного, непубличного типа. Это доктрина глобального управления, мальтузианская в своей основе, направленная на четкое ограничение региона для избранных, ведущих полноценный образ жизни, и жесткое регулирование численности и уровня потребления ресурсов всем остальным человечеством. Проповедуемая ею, в частности, свобода торговли означает новую колонизацию мира с помощью единой валюты (без контроля эмиссии со стороны ее пользователей) и военно-политических инструментов так называемой «демократизации», которая в формате демократического конфликта является мировым экспортом гражданских войн как таковых.

Англосаксонская глобальная идеология призывает на словах якобы к отказу от научного отношения к экономике и политике, вообще от всякого рационального отношения к ним, объявляя их «природным хаосом», изолирует от участия сколько-нибудь значительной, даже в виде наблюдаемого меньшинства, части населения в рефлексии относительно общественно-политических и политэкономических процессов. Действительных самоорганизованных и самоуправляющихся социальных структур должно быть как можно меньше, поскольку их симфония и образует суверенитет, государство.