Мировой кризис. Восток и запад в новом веке

Мы, русские, уже понимаем, что без решения проблемы контроля над научным мышлением (сначала – философско-методологического, а потом – и социокультурного) последнее продолжит планомерно уничтожать известный нам человеческий мир. И США представляют собой лишь самый крупный социальный институт этого действия. Западноевропейская философия и методология решить проблему науки как власти, науки как идеологии пока не смогли. Сверхвласть, выросшая из научного мышления, пока предоставлена самой себе. Она продолжает подчинять себе мир, сама же называя это глобализацией.

Русская постмарксистская школа философской и методологической мысли (А. Зиновьев, Г. Щедровицкий, Д. Зильберман, В. Лефевр, М. Петров и др.), ставшая одновременно и пионерской мировой школой постнаучного мышления, выходящего за пределы натурализма науки (который лежит в основании в том числе евро-американского расизма), учредила теоретические основания преодоления социокультурного сциентизма.

Человек – не Бог, не субъект, независимый от мира и потому способный наблюдать мир и властвовать над ним. Человек также и не объект, подлежащий исследованию как часть, элемент мира, и подчиненный власти, основанной на знании о нем. Человек – деятель, и его мир – это мир деятельности, которому он сам и принадлежит. Деятельность человеко-размерна (категория, введенная М. Петровым). Именно русский деятельностный подход открывает перспективы развития теории содержательной, проектной экономики в противовес формальному (неолиберальному) экономизму, обслуживающему американский финансовый «насос».

С другой стороны, именно Россия сейчас находится в той точке цикла исторического развития, где необходимо, лишив научное знание об обществе его самоучрежденной позиции высшей власти, использовать его тем не менее в комплексе с социальным знанием, основанным на культуре, традиции и истории. И сделать это нужно практически. Тут лежат все наши действительные преимущества перед государством-проектом США в нашем неизбежном историческом состязании.

СССР не стал развивать свое научное основание власти, заменив его светской религией, что привело СССР к краху. Но и США идут тем же путем. Знаниевая база власти – принципиально непубличная в США, в отличие от СССР, – так же вытесняется структурами религиозного сознания, исповедующего светскую веру в демократию. Диктатура социально-гуманитарной науки неизбежно прерывается проблематизацией (фальсификацией по К. Попперу) научного знания, если оно, конечно, все еще действительно научно. На помощь приходит идеология (по тому же К. Попперу), представления, опровергнуть которые невозможно.

Положить знание в основание власти – и тем самым нормировать власть мышлением – потребовал уже Платон. В этом, собственно, и заключалась идея и социальный проект, – который мы, вслед за Платоном, называем «государством», – реализованный в ходе европейской истории и вошедший в фазу кризиса в Новое время. Но у Платона речь не шла о том специфическом знании, которое сегодня уверенно идентифицируется как научное, основанное на противопоставлении субъекта и объекта. Комплекс знания в основании власти как государства должен включать в себя разнообразный исторический и социокультурный опыт.

Научное знание революционизирует социокультурную ситуацию. Оно позволяет любому и каждому человеку создавать (воспроизводить) деятельность, претендовать на власть. Именно научное знание рождает войну «всех против всех» на социальном микроуровне вместо традиционной войны народов. Гоббс, пытаясь наметить пути реанимации, реставрации и воспроизводства государства в контексте социальной революции, постулировал не социальную структуру (т. е. сословия), как у Платона, а тотальное единство социума-государства, Левиафана. А чтобы показать, как возможно это метафизическое единство в социальной реальности, Гоббсу пришлось потребовать введения государственной религии, которую официально исповедуют и государь, и подданные, невзирая на то, во что они верят и чему поклоняются у себя на кухне. Так впервые родились идеология (она же светская вера – христианство Гоббса как государственная религия в самом Христе уже не нуждалось) и собственно тоталитаризм (в котором незаслуженно обвиняют Платона).

Общество, свободное от государства (а последнее всегда есть самоограничение, проведение собственных границ, даже если, и в особенности если, оно – империя), вооружившееся естественными науками в производстве и вооружениях, организовавшее себя социальным научным знанием (публичным – как в СССР, или тайным – как в США), учредившее собственную светскую религию, считает себя непобедимым субъектом власти.

Именно два общества описанного типа – СССР и США – стали после Второй мировой войны основными полюсами глобального мира, мировой сверхвласти. Их противостояние уже не имело смысла даже имперской борьбы за перемещение границ и колонии, хотя такая борьба была причиной мировых войн.