Мировые религии о преступлении и наказании

В Законе имеются требования индивидуального действия, адресованные конкретно Моисею, но они не являются нормами в собственном смысле этого слова, не что-то разовое, конкретное. Так, Моисею предписывается изготовление скинии («скинию же сделай из десяти покрывал…» (Исх. 26, 1)) и жертвенника (Исх. 27, 1), предлагается назначить Аарона священником для Бога (Исх. 28, 1) и т. д. Подобные предписания действительно нельзя отнести к правовым, но не о них идет речь.

Ветхозаветное право имеет лишь одну особенность: оно исходит от Бога и потому считается Божественным правом. Гуго Гроций в свое время разделил право на несколько видов в зависимости от источника его происхождения: волеизъявительное (право в собственном смысле слова), естественное и Божье; к последнему относится и Законодательство Моисея. Но такое деление имеет частный характер, оно помогает уяснить содержание тех или иных норм. На самом деле право в целом является Божьим; по мнению ученого, все названные виды «могут быть с полным основанием приписаны самому Богу, потому что ему было угодно, чтобы такие начала были нам присущи» [100] . Собственно, именно поэтому христианство признает Бога «источником и хранителем правовой идеи».

Под действием закона понимается возможность применения его за определенные деяния, к определенным лицам, в определенное время и определенном месте. Относительно деяний можно констатировать, что Закон Моисея, по крайней мере в его второй, светской части, применяется к деяниям, причиняющим вред общественным ценностям, охраняемым законом, а значит, представляющим общественную опасность. Как видно из Десятисловия, такими ценностями признавались: родители, жизнь и здоровье, нравственность, собственность, правосудие. Конкретное содержание этих ценностей достаточно сложное и образует предмет отдельного разговора. Вопрос в том, к какому по характеру норм законодательству следует отнести Законодательство Моисея: гражданскому, уголовному, административному или иному. Безусловно одно: это законодательство религиозное в целом и имеет, как отмечалось, в своем составе сугубо духовные нормы. Ясно также, что в нем содержатся нормы, регулирующие отношения собственности, трудовые, семейные и некоторые иные. Но проблема в том, что эти нормы, по содержанию являющиеся позитивными, включают санкции, что требует отнести их к охранительному праву. Позитивность сочетается с охранительностью и выражается в Законе только через нее. Такова конструкция ветхозаветного права: называется ценность, предписывается правило поведения по отношению к этой ценности, исключающее причинение определенного вреда, и, естественно, санкция за такой вред. Так, например, предписывается: «Всякий скотоложник да будет предан смерти» (Исх. 22, 19). Каких-либо иных нормативных источников, определяющих нравственность, в том числе в связи с животными, кроме Закона не существовало. Закон, таким образом, был правовым источником одновременно и нравственности, и ответственности за посягательство на нее. Кстати, такими свойствами обладают и отдельные нормы современного уголовного законодательства. Например, ст. 273 УК РФ, предусматривающая ответственность за создание, использование и распространение вредоносных программ для ЭВМ, является единственным нормативным источником, определяющим поведение человека по отношению к ЭВМ.

Нормы, содержащиеся в Законе, не дифференцированы по отраслям, и их трудно классифицировать по каким-либо признакам. Наличие санкции не является приоритетом какой-либо одной охранительной отрасли права; по органу, назначающему наказание, разграничение невозможно – наказание за всякое деяние определяет суд; характер санкций также не может быть взят за основу, поскольку современное уголовное законодательство включает и физические, и экономические меры воздействия.

Существует ряд деяний, которые носят однозначно уголовно-правовой характер. Это причинение смерти, побои, телесные повреждения. Иным отраслям права подобные наказания не присущи. Другая группа деяний носит явно гражданско-правовой, имущественный характер, и Закон предусматривает за их совершение возмещение виновным убытков. Так, в случае потравы скотом поля или виноградника виновный владелец скота должен возместить причиненный ущерб, вознаградив «лучшим из поля своего и лучшим из виноградника своего» (Исх. 22, 5). Однако в ряде подобных (имущественных) случаев Закон устанавливает фиксированную ставку (пеню), не связанную напрямую с размером причиненного ущерба. Например, человек – хозяин вола должен заплатить 30 сиклей серебра владельцу раба, если последнего этот вол забодает (Исх. 21, 23). Это явно штрафная санкция, которая может быть отнесена и к уголовно-правовой норме.