Мирт. Истина короля

— Я никого не знаю из этих людей и не знаю, о чем ты говоришь, — покачал головой мистер Мирт. — Но поверь, человек, который раскрыл твои карты, заинтересован в тебе больше, чем в Бриттском Парламенте. Ты хоть осознаешь, на что едва не обрек всех нас?

— Всех, кто покорно, как ослы на веревке, пошли за Уолшем? О, к кровавым переворотам вам не привыкать!

— Ты хоть сам понимаешь, что случилось бы потом?

Джеймс побледнел.

— Я… Я вернул бы себе престол. Люди бы вспомнили, кто их настоящий король! В ком течет серебряная кровь фаэ, кто действительно достоин вести за собой!

— Чужой кровью уже пролитую не вернешь, — печально произнес мистер Мирт. — На руинах Парламента ты бы стоял, гордо подняв флаг Блюбеллов, и считал бы, что так и должно? Я расстрою тебя: никто бы так не решил.

— Ты нарочно это говоришь, чтобы меня разозлить!

— Напротив. Я пытаюсь успокоить тебя, Джеймс. Ненависть застилает тебе глаза. Ты не понимаешь, что всего лишь пешка на шахматной доске.

Джеймс упрямо вздернул подбородок. С растрепавшимися по плечам черными волосами он выглядел, словно фаэ, только что вернувшийся из Холмов, величественен и прекрасен, и мистер Мирт знал, что вот-вот это хрупкое сердце в его грудной клетке разобьется на тысячу осколков, но продолжил говорить.

Для каждого бывают времена, когда единственный способ проявить милосердие — быть безжалостным.

— Ты был слишком юн, когда влетел в ханьские политические игры и позволил им взрастить в плодородной почве твоего горя именно то зерно, которого они так отчаянно жаждали. И им это удалось, как я вижу!

— Что ты несешь!!!

— Было время, когда Блюбеллы мечтали сделать Хань своей колонией, не так ли? Захват не удался, и был даже — чудом — сохранен нейтралитет. Но вот что удивительно — этот нейтралитет не устроил императора, не так ли? Ханьцы никогда не прощают унижений. А Бриттские острова нанесли им оскорбление, которое можно смыть только кровью. И как удобно — к ним в руки попал наследник королевского престола.

— Габриэль… — выдохнул Джеймс сквозь стиснутые зубы. — Я истинный король!

— Они совсем ничего не теряли, правда? — в голосе мистера Мирта сквозило сочувствие. — Если бы тебе удался твой план, ты бы взорвал Парламент и вернул себе трон, и бритты, одумавшись, присягнули тебе обратно… Ты был бы обязан Хань всем.

— Габриэль!..

— Но если бы тебя растерзали на месте, или ты бы погиб при взрыве… Твоя смерть еще выгоднее. Сколько ханьских кораблей стоят сейчас в море, готовые войти в гавань Тамессы, едва получив сигнал с берега?

— Замолчи!!!

Раздался звук выстрела. Пуля просвистела у виска, заставив мистера Мирта замереть, широко распахнув глаза, а Джеймс уже бросился на него, повалив на землю. Они покатились вниз к обрыву, сцепившись. На этот раз схватка вышла длиннее — оба участника драки не пожалели друг для друга кулаков. Наконец Джеймс прижал Мирта к земле и навис сверху, схватив рукой за горло.

— Я тебя убью, — прохрипел он. — Клянусь, Габриэль, скажешь еще слово, и я убью тебя…

Габриэль извернулся, сбрасывая его с себя, и прижал его руки к влажной от снега земле, черной и плотной.

— Прямо как на нашем гербе, — усмехнулся он. — Священный мирт обвил голубой колокольчик…

— А колокольчик не так прост! — прорычал Джеймс и резко согнул ногу в колене. Габриэль взвыл. Джеймс снова уложил его на лопатки и резко отшатнулся, вставая. А потом протянул руку, помогая встать.

— Уходи, — серьезно сказал мистер Мирт, откидывая с лица каштановую прядь. — Попадешься в руки Парламента — и ты покойник.

— Я отступать не собираюсь…

— Не делай глупостей. Пожалуйста. — Взгляд мистера Мирта был печален.

— Разве ты не должен убить меня? — Джеймс проследил взглядом за револьвером.

Он упал в снег во время драки, и мистер Мирт как раз поднял его и теперь осматривал. Револьвер был заряжен, и, кажется, даже порох не успел отсыреть.

— С какой стати? — поднял брови мистер Мирт. — Должен был бы — убил бы, тебе не следует сомневаться во мне.

— Я никогда в тебе не сомневался, братец, — вздохнул Джеймс. — Но Право на смерть распространяется на тебя как на любого гражданина Лунденбурха, а оно…

— Ах, это? И правда… — мистер Мирт навел на Джеймса револьвер и взвел курок. — Я сделаю один выстрел. А ты беги. Так быстро, как только сможешь. Я чую их, они идут сюда. Все они.

— Почему ты меня отпускаешь?

— Потому что в этом истина. Я рожден для службы Блюбеллам и Бриттским островам. Так я смогу отдать долг моему королю. Пожалуйста, Джеймс. Забудь о своей безумной мести. Забудь о Хань. Укройся далеко отсюда — для тебя Холмы Каледонии будут открыты всегда. Уходи. Я прошу тебя.

Джеймс прикрыл глаза.

Его губы шевельнулись, словно он намерен был что-то сказать, но со стороны железной дороги отчетливо раздались голоса.

— Беги! — скомандовал мистер Мирт. — Сейчас же!

* * *