Миры

Анна совершенно не представляла себе, как надо убираться, поэтому просто копировала движения других женщин, а заодно слушала разговоры и рылась в столах, пока никого не было. Она получала почти удовольствие от того, что она – хорошая девочка – занимается преступной деятельностью. Хотя порой от страха сердце уходило в пятки и руки начинали дрожать. Но она знала, ради чего она это делает. Она хотела найти лекарство. И отдать его людям. Никто не должен чувствовать то, что пережила она. Или что ей предстоит, если она выпустит эмоции наружу, если осознает до конца, что его нет…

Ей надо было соблюдать осторожность, ведь любая ошибка означала – попасть в тюрьму, если не хуже. Но девушка была готова на всё.

Пара дней были тяжёлыми и скучными. Анна запоминала неимоверное количество разной информации, но старалась не вспоминать о матери и о Корине. Запрещала себе плакать, запрещала себя жалеть. Она понимала, что если выпустит боль наружу – всё кончено, ей понадобится слишком много времени, чтобы собрать себя из осколков. Времени не было, поэтому она поступила так же, как делала мать, заперла все эмоции, все мысли и чувства куда-то вглубь себя, стала очень рациональной, словно кукла, у которой есть несколько функций…

Через несколько дней она вновь вышла в указанное время на улицу и встретила Веласку. Они делали вид, что не знакомы, просто сидят на одной лавочке. Гадалка сказала ей лишь пару фраз:

–День настал. Сегодня ты украдёшь бумаги.

Анна ощутила страх и волнение. Она ждала, что женщина произнесет ещё хоть что-то – какой-то совет, наставление, притчу, но та молчала. Это чувство ужаса начинало всё больше расти.

–А смогу ли я? – тихо спросила девушка. И сама себе ответила. – Я должна попытаться, и я сделаю всё возможное.

Анна вспомнила Корина, с какой любовью он смотрел на неё, в ней закипали силы. Появилась решительность. Страхи отступили.

–И ещё одно, – сказала предсказательница вкрадчиво. – Если увидишь ребёнка в красном – доверь ему часть работы.

Анна не очень поняла, к чему это, но всё же кивнула. Ей хотелось задать столько вопросов, хотелось ощутить хоть какую-то поддержку, она о чём-то спросила, но Веласка лишь улыбнулась грустно и на пару мгновений коснулась её плеча.

–Удачи тебе, девочка.

Она ушла, тихо шурша юбками, а Анна осталась одна в этом чужом и враждебном мире. Она почувствовала, что превращается в настоящего воина и пойдёт до конца лишь бы выполнить задание. Пусть даже этот день станет последним, она ни о чём не будет жалеть.

Каждый день Фейн навещал Эндру, говорил, что они найдут лекарства, и ненавидел себя за то, что не мог сдержать обещание… Прошла неделя, и женщина с каждым днём становилась слабее, будто неведомая сила высасывала жизнь из неё, что-то в ней гасло. Тот свет, что был в её глазах, потухал постепенно, по капле. Женщина боролась, как могла, старалась находить силы, улыбалась ему и говорила, что всё не так уж плохо.

В один из таких дней Фейн долго не мог найти её в больнице. Оказалось, что женщине стало хуже, и её перевели в другую палату, здесь не было решёток, но это не утешало. Это означало лишь то, что она не убежит. Просто не сможет…

Эндра лежала на кровати в белом платье смертницы – врачи заставили её переодеться, полагая, что в таком одеянии удобнее хоронить.

–Фейн, – прошептала она и грустно улыбнулась. Осторожно приподнялась на локте. Пару мгновений будто не видела его – зрение ухудшилось.

Эта женщина была очень бледной, немного осунулась, но оставалась всё такой же красивой и сильной. Ей предстояла важная битва, и она боролась с болезнью, как могла. Враг был сильным и безжалостным.

–Как жаль, что я не могу встретиться с этой болезнью лицом к лицу, – прошептал Фейн. – Как жаль, что оружие не поможет. Как бы я хотел убить этого врага.

Он сел рядом и коснулся её щеки. На мгновение она сжала его руки, её глаза казались бездонными. Но потом она отпрянула от него, в голосе звучал страх.

–Не прикасайся ко мне, это опасно! Я не позволю тебе пойти за мной… Пожалуйста, уходи отсюда. Люди надеются на тебя…

Фейн готов был закричать.

–Люди! Почему я несу ответственность за кого-то другого?! Почему я всегда за всех отвечаю?! Сейчас не хочу думать о других, может это эгоистично, но я думаю о тебе…

Сейчас он ненавидел себя и всех за это ощущение бессилия, отчаяния, он не мог уничтожить этого врага, которого нельзя увидеть, нельзя ранить…

–Я сделаю всё возможное, я спущусь в царство мёртвых, если потребуется, – сказал он. – Но я достану противоядие для тебя.

–Не для меня, а для всех…

–Я не понимаю, почему именно ты заболела. Почему именно ты?! Словно меня наказывают за что-то.

Он тяжело вздохнул и на несколько мгновений обхватил голову руками. Эндре было странно и тяжело видеть в нём столько эмоций, он всегда был таким спокойным и сдержанным. Хотелось обнять его, сжать его ладонь, но она могла лишь грустно улыбнуться и прошептать.

–Хорошо, что я, а не ты… Я заметила странную вещь. Когда любишь – становится не так холодно и не так страшно.