Миры

Катя впервые столкнулась с таким понятием, как ответственность. Раньше она считала, что стресс – это когда вызывают к доске. Или никто не даёт списать на контрольной. Или Вася не обращает внимание, смотрит на других девочек и улыбается им… Сейчас всё было по-другому, надо было взрослеть. Катя вдруг осознала, что надо нести ответственность за свою жизнь, никто не примет за неё решение, никто не скажет, что надо делать дальше, никто не заступится и не поможет в трудный момент. Вокруг чужие люди. Нет даже милиции, скорой помощи, аптек… Катя всегда думала, что быть взрослым – это весело, это значит всегда делать то, что хочется, сплошной праздник. Но сейчас девочка понимала, что взрослые то же самое думают про детей. Ей стало страшно, но она запретила себе паниковать. «Сильные люди ничего не боятся», – решила она.

Ей вспомнилась фраза из книжки «Птичка певчая»: «Пускай я ничего не заработала, но я узнала людей». Фраза странно успокаивала. Главная героиня старалась радоваться мелочам даже тогда, когда было совсем трудно. И Катя пыталась найти позитивные стороны во всём происходящем, хоть какие-то.

Иногда ей казалось, что всё это лишь сон. Иногда наоборот. Будто это и есть реальность. А мама, школа, друзья и контрольные остались где-то там: очень и очень далеко.

Иногда она скучала, иногда просто не думала об этом.

Здесь всё было сложнее. Здесь приходилось думать о том, что будет завтра. Дома не ждали родители. И дома не было. Надо было выживать. Но с другой стороны, было что-то хорошее.

Она научилась ценить самые простые вещи. Тёплый хлеб, что был сразу из печки. Улыбки простых людей. Цветы и озёра. Рассветы, закаты. И, конечно, тёплую постель…

Ближе к вечеру Катя и солдаты пришли в маленький город, где добрые люди дали приют. Катя остановилась в семье крестьян, ей выделили просторную светлую комнату, очень милую, но было заметно, что здесь не живут, а принимают гостей. На столике был оставлен букетик душистых цветов. Они источали аромат, который смешивался с запахом еды – на кухне как раз готовили обед.

Большие окна выходили на сад, солнечный свет заливал всю комнату. От этого было уютно. Катя зажмурилась от удовольствия. На пару мгновений она почувствовала себя как дома. И только усталость во всём теле возвращала её к реальности…

А после заката все собрались у камина и что-то живо обсуждали.

Катя сидела, слушала, улыбалась, кивала, снова улыбалась, снова кивала, опять улыбалась. А потом уронила голову на руки и разревелась.

–Что случилось? – спросила хозяйка дома, но Катя не ответила, потому что не знала, что ответить и как это объяснить. А на самом деле, ей просто стало страшно. Страшно, что она никогда не станет режиссером, как мечтала, никогда не увидит Европу, не обвенчается в церкви, её дети не увидят карусели и мультфильмы по телевизору. И вообще ей совсем не хотелось когда-нибудь рожать, как та женщина в деревне… Она поняла, что никогда не увидит свою школу, своих друзей и, самое страшное – маму и папу. Не услышит их голоса, не обнимет их, не скажет им что-нибудь глупое и смешное… Она ведь не задумывалась об этом, когда они были рядом. А сейчас она была одна, брат исчез, и думать было страшно, что с ним может что-то случиться. Абсолютно не известно, где он и что с ним. Она вспомнила, как переживала год назад, когда умер её кролик, и думала: «А что будет с родителями, если они поймут, что нас нет»…

Она плакала без остановки, её не могли успокоить минут пятнадцать. Фейн замахнулся, чтобы ударить её, но кто-то перехватил его руку.

–Пусть поплачет.

Женщина села рядом с ней и обняла, так они просидели довольно долго.

А потом Катя успокоилась. Быть может, слёзы закончились у неё или просто надоело плакать, она чувствовала слабость и опустошение. Ей стало почти безразлично, что будет дальше. Она умылась холодной водой, стало немного легче.

–Я извиняюсь, – сказала она. – Просто очень устала, нервы.

–Я провожу тебя, – сказала женщина. – Тебе надо поспать.

–Да, пожалуй.

Катя пошла за ней следом, улеглась в тёплую кровать. Всё-таки надежда ещё осталась в её сердце. Должны быть какие-то пути, и Катя собиралась их найти. Возможно, она лишь игрушка в руках случая, судьбы, но она больше не будет плакать. Почти не будет…

Эндра сняла комнату в этой таверне – простое скромное помещение с небольшим окном. Кровати – такие узкие, словно рассчитаны на детей. Но Олег был рад и этому, здесь он почувствовал умиротворение и спокойствие.

И вдруг Эндра воскликнула. Она разбирала вещи в сумке и застыла в этот момент.

–Что случилось? – парень взглянул на неё. Глаза женщины расширились и на губах вдруг появилась странная улыбка, чуть безумная, но счастливая.

–Я свободна. О, Боги! Я это сделала. Мы это сделали. Это свобода. Ты чувствуешь это запах? Мне больше не надо быть там!

Эта вспышка радости была неожиданной, но заразительной. Олег кивнул и разобрал кровать.

–Да, запах… приятный. Наверное.

В городе наступило утро, но путники валились с ног от усталости, надо было поспать.