Миры Альфреда Бестера. Том 2

Никакой реакции: глаза мула смотрели сквозь синэргиста вдаль, в никуда. Уинтер скорчил ему рожу и совсем уже было двинулся дальние, когда заметил выжженное на боку философического непарнокопытного тавро: круг, перечеркнутый прямым крестом, почти то же самое, что и на каждой из его собственных щек. Пройти мимо было просто невозможно, Уинтер толкнулся в таверну — и кого же он там увидел, если не Торопыгу Тома, обильно навешивавшего лапшу на розовые, миниатюрные ушки стоящей за стойкой блондинки!

Старый знакомый и коллега Роуга, Том перманентно излагал всем встречным и поперечным сюжеты абсолютно потрясающих рассказов, которые — по самым разнообразным причинам — всегда так и оставались ненаписанными. Жил он исключительно на авансы и займы, полученные в счет этих великих замыслов. Ну и, естественно, постоянно бегал от издателей, требующих обещанный материал, и кредиторов, пытающихся вернуть свои деньги. Уинтеру он задолжал пять тысяч.

— Эй, Роуг! Привет, Роуг! Чтобудешьпить? — Томова манера говорить напоминала прицельный, короткими очередями, пулеметный огонь. — Вотяейтут рассказывал — балденныйсюжет — циркулировалпобиблиотеке — мозгиискал — всегдананимайчужиемозги — зарубинаносу — секи — только этот мужик — просрочилзаквартиру — тримесяца — онихотятотобрать…

— А ты, Том, просрочил на три года мои пять кусков, — Уинтер повернулся к молоденькой барменше. — Чистый этиловый со льдом, пожалуйста.

— Тут он заметил на ее шее медальон с изображением солнечного диска. — Деми?

— Марта, — улыбнулась девушка, ставя перед ним стакан.

— Эти понимаешьпятькосых, — сказал Торопыга Том. — Немогуникак — безцентаполныйбанкрот — нозато — потрясноепредложение — получилизБразилии — продаюсценарий — этотпареньприезжаетвэтотгород — ивсесразуполныйотпад — городуегоног — городпризрак — городуодиноко — хочетудержатьегоусебя — деньгибабыпочет — Сделаюмильены — толькомненадонанять — португальского переводчика…

Неосторожное проявление осторожного интереса к «Призраку, который всегда с тобой» обошлось Уинтеру в еще одну безвозвратную ссуду.

— Бедняга Том, — вздохнул он, покидая «Таверну». — Только и умеет, что продавать свои рассказы. Ну почему он их никогда не пишет?

Далее синэргист перешел к осуществлению намеченного плана — пустился в бесцельное блуждание, обострив все свои чувства, но ни о чем не думая и ничего не разыскивая. Через некоторое время его внимание привлекло странное постукивание за спиной. Он с любопытством обернулся — по тротуару двигалась высокая, худая фигура неизвестного пола, одетая в лохмотья. Голову (его? ее?) полностью скрывал лыжный капюшон без отверстий для глаз и рта, дорогу (он? она?) находил(а), постукивая по тротуару тросточкой. На шее плакат:

«НЕ УМЕЮ ГОВОРИТЬ

НИЧЕГО НЕ ВИЖУ

ПОМОГИТЕ ПОЖАЛУЙСТА»

К плакату была прикреплена банка. Шерстяной капюшон украшало изображение солнечного диска. Уинтер кинул в банку несколько монет.

— Деми?

— Пашио ва, — невнятно промямлило существо. — Я Баа-баа-раа.

— Барбара?

— А-а. Баа-баа-раа. Бла-ла-ви-ва-га-поть.

Наблюдая, как окапюшоненная тук-тук-тукающая фигура исчезает в уличной толпе, Уинтер — несмотря на все свои знаменитые чувства — даже и не заметил, что подвергся наглой, искусной эксплуатации со стороны Перси Павлина.

Карманник по роду занятий. Перси славился неумеренным щегольством. Он угрохивал на гардероб добрую половину своих трудовых доходов. Зимой — шотландский кашемир, летом — ручной раскраски крепдешин. Он носил жемчужные ожерелья и жемчужные шейные обручи (золото или платиновые металлы могут не вовремя звякнуть), но на тонких своих пальцах и запястьях — естественно — ничего.

К несчастью, сегодня Перси изменил этой привычке и надел неделю назад раздобытое обручальное кольцо с бриллиантами и сапфиром. Не устоял перед соблазном похвастаться таким великолепием. Его не удержало даже то, что кольцо это было очень — на целых два размера — велико для его чутких, изящных пальцев. Так вот и вышло, что это кольцо осталось в кармане Уинтера — взамен бумажника.

Перси был потрясен. Он шел следом за бесцельно слоняющимся Уинтером и не знал, что делать. Он бегло просмотрел содержимое бумажника, не дав себе даже труда пересчитать деньги. Да хрен с ними, с деньгами, последний это, что ли, бумажник в городе — он хотел вернуть свое великолепное кольцо. Он рявкнул на слепую нищенку с ее дребезжащей банкой, но в тот же самый момент вдохновился, догнал Уинтера и протянул ему бумажник.

— Простите, пожалуйста, это не ваше?

И снова Уинтер был поражен. Крепдешиновую рубашку украшал орнамент из солнечных дисков.

— Де… — Уинтер закусил язык. Ну конечно же, нет. Он взял бумажник и раскрыл его.

— Ну, конечно же, да. Но каким образом? Не знаю, как вас и благодарить. Может, вы желаете получить вознаграждение? Вы скажите, не стесняйтесь.

— Нет, сэр, никакого вознаграждения. Только… только… ну, я как раз высматривал кольцо, которое потерял — это жены моей кольцо — вот так вот как раз и вышло, что я увидел ваш бумажник. Я… А вы не находили, случаем, мое кольцо?