Миры алмазного стража

– Продадут…– Вор горько усмехнулся.– Это самое лучшее из того, что они могут сделать. Но ведь пропавшие драгоценности скоро начнут искать. А как проще всего получить прибыль, не погорев на краже? Разобрать, распилить, расколоть…– Карналь сунул руку за пазуху, и вытащил на свет ожерелье, которое раньше Туклон видел на шее богатейки.– Попытайся представить себе, что эта вещь будет распилена или разобрана на части.

У священника перехватило дыхание. Подобную вещь человек ценящий произведения искусства не сможет испортить. Ожерелье было одним из небольшого числа истинно прекрасных ювелирных изделий. По тонкозвенной золотой цепочке вилось растение из драгоценных камней. От середины помеченной капелькой лунного камня отходили две веточки с искусно вырезанными крошечными листочками, которые завораживали взгляд своей необычностью и самой что ни на есть натуральностью. Незнакомый камень цвета молодой листвы с тщательно подобранными прожилками создавал неотразимое впечатление, что в руках вора живая ветка. Украшение дрогнуло и свет, изменив угол падения, разукрасил ожерелье брызгами утренней росы из россыпи крошечных бриллиантов.

– Да вы ж мои лорды, подайте бедной цыганке пару медяков,– звонкий девичий голос оторвал их от созерцания драгоценности. Туклон поднял голову и встретился взглядом с любопытствующими чёрными глазами. Они принадлежали молодой девушке выглядевшей не самым лучшим образом. По крайней мере её одежда видела и лучшие времена, а на лице читалось долгое воздержание от пищи. Несмотря на это, девушка улыбалась. После секундного замешательства, священнослужитель ответил:

– Дочь моя, обед и моё благословение в твоём распоряжении.

– Священник?!– в замешательстве проговорила цыганка, и поспешно, но крайне неумело сотворила знак Стража. Туклон остановил её.

– Не греши ещё, осеняя себя этим знаком. Лучшим и для тебя, и для меня, будет, если ты сейчас сядешь и поешь.– В глазах девушки засветила благодарность.

За время их разговора молодой вор продолжал пить, не убирая ожерелье, продолжая любоваться. Девушка, проследив за его взглядом, увидела драгоценную безделушку и замерла. Это внезапное оцепенение Туклон воспринял за обычную завороженность бедняка блеском золота. Но прошло всего несколько мгновений, и он понял, что ошибся. Точным, без какой-либо медлительности, движением цыганка выхватила ожерелье из рук вора, но не убежала, как вполне можно было ожидать. Наоборот, она остановилась, словно бы в трансе. И перебирая драгоценные камни меж пальцев, заговорила:

– Хочешь, я скажу, что ты сделаешь с этим ожерельем?

Карналя казалось совсем не беспокоило, что ожерелье покинуло его руки, он просто продолжил дальше пить своё вино.

– Я и сам знаю. Я помещу его в свою коллекцию.

Цыганка рассмеялась.

– О, да, сначала! Но потом это и многое другое ты отдашь своей дочери.

Теперь смешно стало Карналю, и его смех сразу же подхватили все в таверне.

– Дочери?… Видно от голода у тебя совсем помутился рассудок. У меня нет, а главное никогда не будет – дочери.

Служанка, обслуживавшая Туклона, перед этим незаметно подойдя поближе, собственнически облокотилась на плечи молодого вора, и с лёгкой усмешкой поинтересовалась:

–А не хочешь ли ты сказать, что эта девчонка будет и твоей дочерью?

Карналь, не оборачиваясь, похлопал девушку по руке:

– Сабина, нельзя ненавидеть человека за то, что ему приглянулось не принадлежащее тебе.

– Это ты мне?

–Успокойся,– остановила разгоравшийся спор цыганка. Её взгляд стал до невероятного серьёзен,– Не ты и не я дадим этому человеку дочь, которую он будет боготворить…

Она собиралась добавить что-то ещё. Но не успела. Кто-то подошедший сзади вырвал из её рук ожерелье. Оглянувшись, она столкнулась со стражем Чарсары. Тот заинтересованно осмотрел цыганку, бесцеремонно заглянув в надорванный лиф, и лишь после этого посмотрел на трофей.

– Ух, ты!– присвистнул он, и Туклон узнал в нём стража «искусителя» с базара.– Занятная вещица,– искуситель обернулся к напарнику, не замедлившему появиться рядом.– Узнаешь?

– Конечно.

Туклон обеспокоился. Стражи не вели себя так вызывающе, если бы не были уверены в том, что на этот раз Карналь в их руках. Конечно же, вряд ли кто в таверне решится выступить против них, даже несмотря на численный перевес.

– Это ведь с той жирной свиньи-жены купца из Салиты. Её обокрали сегодня на базаре.– Проговорил «искуситель», пропуская меж пальцев камни ожерелья. Стражи разговаривали, делая вид, что не видят никого знакомого. Но едва такая мысль мелькнула в голове Туклона, как взгляды стражей обратились к нему.

– Ну, дорогой святой отец, вы уже успели научить его молитвам Стража? Они пригодятся ему, когда он останется без рук.

– В чём собственно дело?– Туклон нахмурился. Мало кто решался навлечь на себя гнев священников Стража, не боясь при этом последствий. Но стражи не испугались. Похоже, сейчас Алмазный Страж и гнев его служителей волновали его меньше всего.