Миры Бесконечности

Я делаю несколько глубоких вдохов, чтобы вернуть самообладание, а затем выхожу на узкий мостик и направляюсь в главную хижину. Но как только подхожу к двери, слышу настойчивый и решительный голос Анники.

– Я не собираюсь упускать единственный имеющийся у нас шанс захватить Сферу.

– Даже если у нас нет полной уверенности в этом? Все разговоры о Переходе – лишь слухи, – возражает Ахмет.

– Диего сказал, что это происходит, когда все принцы собираются вместе. Не верится, что это просто слухи, – говорит Шура с надеждой в голосе.

– Неужели вы верите в бред человека, который провел десять жизней в темнице после поражения в Первой войне? – возмущается Ахмет. – Неужели вы забыли, как он рассказывал о земле обетованной за пределами герцогств? Месте, которое оказалось всего лишь одним из ландшафтов в Лабиринте и из-за которого мы чуть не лишились Поселения? Если мы станем прислушиваться к россказням тех, кто пострадал во время войны, то будем вечность гоняться за журавлем в небе.

– Гил был в герцогстве Войны, – парирует Шура. – И я доверяю ему.

– Я никогда не давал повода не доверять мне, – холодно отвечает Гил.

– А еще Гил прекрасно понимает разницу между правдой и воображением, – отвечает Ахмет. – Чего нельзя сказать о других людях, побывавших в Войне. Особенно тех, кто провел там столько же времени, сколько Диего.

– Но мы не раз слышали о Шаре, – вступает в разговор Тео. – И причем от разных людей. Не важно, существует ли Переход, у нас есть веские основания предполагать, что Сфера есть. И если это так, то вряд ли будет более удачное время разузнать о ней.

Обсуждение сменяется шепотом, а затем из-за стены раздается голос Анники:

– Нами, перестань подслушивать и присоединяйся к нам.

Я невольно напрягаюсь.

– Простите, – смущенно говорю я, надеясь, что в образе Колонистки на моих щеках не так ярко проявляется румянец. – Я не хотела вас прерывать.

Анника подзывает меня к голограмме над столом.

Вокруг него уже стоят Гил, Ахмет, Тео, Шура и двое мужчин, которых я раньше встречала в Поселении. Они инженеры, как и Ахмет, хотя я ни разу не видела, как они проявляют свои способности.

– Ты же видела Фестиваль Рассвета через Обмен? – спрашивает Анника.

Я киваю. Это праздник, знаменующий начало Парада корон. Первый из пяти.

Анника переводит взгляд на голограмму. Изображение дворца распадается на пиксели, а затем из них собирается новое – огромный двор позади выполненного из мрамора здания. Это дом принца Келана в Летнем районе, который Колонисты называют Галереей. Судя по всему, герцог Победы питает слабость к масляной живописи.

«Живописи, которую создают порабощенные ими люди», – напоминаю себе я.

Я замечаю, что Гил смотрит на меня, и изо всех сил стараюсь сохранять спокойствие.

Для одного дня он уже достаточно узнал о моих чувствах.

– Мы хотим, чтобы ты проникла туда, – осматривая Галерею, говорит Анника. – Тебе необходимо собрать всю возможную информацию и постараться, чтобы Колонисты как можно лучше запомнили твое лицо. Существует грань между новичками и известными фигурами, и между ними находятся те, на кого обычно не обращают особого внимания.

Сжав руки в кулаки, я рассматриваю здание.

– А они не станут спрашивать, кто я такая?

– Создание Колонистов считается очень щекотливой темой, – объясняет Ахмет. – Считается невежливым задавать вопросы о том, кого и когда создали.

– Колонистам не нравится, когда им напоминают, что они были спрограммированы, а не рождены, – добавляет Тео. – Из Столицы постоянно приезжает кто-то новый. И в этом нет ничего необычного.

– Хотя все это правда, все же лучше, чтобы ты примелькалась Колонистам до вечера прибытия Офелии в Победу, – говорит Анника. – И Фестиваль Рассвета отлично для этого подходит. У тебя есть роль, которой необходимо овладеть, а теперь появилась еще и дата.

– Это… слишком рано, на мой взгляд, – признаю я, избегая холодного взгляда Гила.

Анника склоняет голову вбок, ожидая продолжения.

– Возможно, мне удастся смешаться с толпой, но общение с Колонистами – совсем другое дело, – пытаюсь объяснить я. – Я делала это всего один раз.

– Зато с самим принцем, – напоминает Шура. – Нами по силам сделать это. Я видела.

Я поджимаю губы. Жаль, что у меня нет ее уверенности ни в своих способностях, ни в миссии.

– И я в ней не сомневаюсь, – соглашается Анника, но затем слегка опускает голову. – Однако у меня есть опасения насчет утонченности ее движений. Ты умеешь танцевать?

Я переступаю с ноги на ногу, прекрасно осознавая, что все смотрят на меня.

– Не очень, – с трудом выдавливаю я.

Хмыкнув, она кивает:

– Кто-нибудь умеет танцевать вальс? Нам не помешала бы парочка уроков перед Фестивалем Рассвета.

Мои глаза расширяются:

– Ты хочешь, чтобы я станцевала с кем-то из Колонистов?

– Конечно, нет, – успокаивает Анника. – Но нужно подготовиться к любым неожиданностям.

Тео поднимает руки:

– Прости, но я не танцую.

На лице Шуры появляется слабая улыбка:

– Я умею танцевать только флосс[7].

Ахмет вздыхает: