Миры Филипа Фармера. Том 16. Дейра. Повести и рассказы

Миссис Уайлдер ударила кухонным ножом сначала своего мужа, а потом себя. Сразу же после приезда полиции оба были закаменены и отправлены в госпиталь… Выясняется причина ухудшения работы окружного правительства. Получены жалобы, что работники Понедельника не установили компьютеры для смены Вторника. Дело направлено в соответствующие инстанции обоих дней… База Ганимеда сообщает, что Большое Красное Пятно на Юпитере испускает слабые, но отчетливые импульсы, в которых прослеживается некая закономерность.

Последние пять минут программы были посвящены выдающимся событиям других дней. Миссис Кутмар, заведующая дома, переключила телевизор на другой канал, где демонстрировалии комедию, — никто не возражал.

Том ушел, предварительно сообщив Мейбл, что собирается лечь спать рано и один, поскольку впереди у него трудный день. А сам на цыпочках спустился в холл и направился в каменаторную.

В помещении, озаренном мягким светом и наполненном множеством теней, было тихо. Шестьдесят цилиндров стояли, как древние колонны подземного зала сгоревшего города. Пятьдесят пять мутно-белых бесстрастных лиц виднелись за светлым металлопластиком. У некоторых глаза были открыты; но большинство их закрыло в ожидании появления поля.

Том посмотрел на Дженни Марлоу и опять затосковал. Она вне его досягаемости, не для него. До среды оставался всего один день. Нет, всего лишь четыре с половиной часа.

Том дотронулся до двери — гладкая и слегка прохладная. Девушка смотрела на него. В ее опущенной правой руке был зажат ремешок портмоне. Когда дверь откроется, она шагнет наружу. Некоторые, перед тем как отправиться в каменатор, принимали душ и приводили в себя в порядок, чтобы после раскаменения не терять времени на туалет.

Тому тоже хотелось выйти из своего «гроба» в то же самое время.

Но он был заперт в Среде.

Том вел себя как шестнадцатилетний мальчишка. Ему было шестнадцать приблизительно сто шесть лет назад, но это не имело значения. Психологически ему было тридцать.

Поднявшись на второй этаж, он чуть было не вернулся, чтобы еще раз взглянуть на девушку, но заставил себя пойти в свою комнату и решил, что сразу же уснет. Может быть, она ему приснится. Говорят, что сны — исполнение желаний. Если это так, то он увидит ее. Правда, до сих пор данное свойство сновидений еще не было доказано, а вот то, что человек, лишенный сна, сходит с ума, сомнений не вызывало. Поле, создаваемое гипномашиной, погружало человека в сон. Ровно через четыре часа спящий пробуждался и отправлялся в каменатор, где иное поле приостанавливало всякую атомную и субатомную активность. В таком состоянии он оставался до появления активирующего поля.

Том спал, но Дженни Марлоу не пришла к нему. А если и приходила, то он этого не помнил.

Проснувшись, Том умылся и решительным шагом направился в каменаторную, где уже стояло все население дома, выкуривая последнюю сигарету, разговаривая и смеясь. Скоро они войдут в свои цилиндры, и воцарится тишина.

Том часто думал: а что бы случилось, если бы в один прекрасный день он не вошел в свой каменатор? Как бы он себя чувствовал? Паниковал бы? Вся жизнь Тома состояла из Вторников. Может быть, Среда с грохотом обрушится на него, как приливная волна, подхватит и швырнет на рифы странного времени?

Что, если сейчас найти какую-нибудь причину, подняться наверх и не возвращаться до появления поля? Тогда он не сможет войти в свой цилиндр, двери которого открываются только в строго определенное время. Правда, можно успеть добежать до общественных аварийных каменаторов, что в трех кварталах отсюда. А если он останется в своей комнате и дождется Среды?

Такие происшествия случались. Если у нарушителя не было разумной причины, он шел под суд. «Несоблюдение времени» считалось вторым по тяжести преступлением после убийства, и не имевшего оправдания, будь он в своем уме или нет, приговаривали к закаменению. Или, другими словами, мананирова-нию. Мананированного преступника, неподвижного и бессознательного, надлежало сохранять невредимым до тех пор, пока наука не найдет способа лечить безумцев, невротиков, преступников и больных. Манана.

— Как оно там, в Среде? — спросил Том человека, который однажды из-за аварии вынужден был остаться.

— Откуда мне знать? Меня взяли минут через пятнадцать. Я был в том же городе, но так и не увидел ничего, кроме нескольких медбратьев из «скорой». Они закаменили меня и так оставили до Вторника, а во Вторник меня начали лечить.