Миры Филипа Фармера. Том 20. Иисус на Марсе

Он говорил по-английски без малейшего крешийского или ивритского акцента. Его произношение соответствовало канадскому, торонтскому, несомненно, заученному из записей разговоров Орма на Марсе. Его могли понять миллионы людей, а для тех, кто не мог, шел закадровый перевод или титры на языках, известных Бронски или Ширази: иврите, арабском, хинди, мандаринском диалекте китайского, суахили, испанском, французском, немецком, итальянском, фарси, русском, польском, греческом и португальском.

Даже в далеких деревнях всегда мог найтись человек, способный перевести с английского для своих односельчан.

Английский все еще служил языком общения для всего мира, но Орм знал, что это теперь временно. Когда-нибудь международным языком станет крешийский. И в свое время после неизбежного периода кровавой смуты крешийцы и люди Марса, как старшие братья, возглавят Израиль, старшего брата наций Земли, и будут учить, менять, формировать. В свое время вся планета станет очень похожа на Марс, только сохранятся этнические, национальные и расовые различия. Россия останется Россией, Китай — Китаем, Северная Америка — Северной Америкой, но исчезнут границы с таможнями и вооруженной охраной. Женщина не будет бояться пройти по темной улице, и ее не изобьют, не ограбят и не изнасилуют. Дети не будут бояться говорить с незнакомыми людьми. Пушки и пулеметы переплавят на плуги. Очистят океаны, ручьи и реки. Наступит время — и придет Царствие Небесное, хотя в некоторых людях будет еще проявляться противоречивая и склонная ко злу «природа человеческая». Но хотя Земля не станет Утопией, все же будет настолько к ней близка, насколько это позволит эта самая природа.

Будущее выглядело очень заманчиво. Откуда же была у Орма эта тяжесть на сердце?

Потому ли, что Царство это будет воздвигнуто на Земле силой, и пусть заманчива цель, но средства — кровавая бойня и страдания миллионов? Но люди Земли испытывали бойню и смуту и насильственную смерть еще с тех времен, как первый человек ходил по вельду или крался по джунглям. И до сих пор не было способа положить этому конец. Да, в этом случае цель оправдает средства.

Но если этот Иисус — Антихрист, то конец будет не таков, каким он мыслится сейчас.

Орм мысленно вознес молитву к истинному Иисусу:

«Помоги мне, Господи! Избавь меня от слабости, укрепи меня!»

Спустя два часа пришло сообщение из Иерусалима. Здание кнессета захвачено толпой, которая требует, чтобы Мессии разрешили приземлиться. В толпе много полицейских и солдат, бросивших оружие и примкнувших к своим согражданам. Премьер-министр, половина кабинета и треть депутатов подали в отставку. Несмотря на нелегитимность процедуры, остальные депутаты кнессета послали приглашение. Однако они попросили отсрочки. Многие главы государств хотят присутствовать в момент прибытия корабля, но полет в Иерусалим займет время. Кроме того, меры безопасности требуют приготовлений, которые не удастся завершить раньше утра. Будет ли это дозволено?

Иисус любезно согласился подождать еще день.

— Но я не забуду, что многие из вас ожесточили против меня сердца свои. И многие не сказали, со мной они или против меня. Всякий, кто не скажет, что он со мной, — против меня. Горе вам, жестокосердные и равнодушные!

В эту ночь Орм опять молился, ожидая, что Господь явится снова. Но Он не явился.

ГЛАВА 24

«Мараната» должна была приземлиться в полдень. Но рано утром пришел вызов от рабби Рам Вайзингера, исполняющего обязанности премьер-министра. По лицу под черной шляпой тек пот.

— Господин, мы просим у тебя еще один день. Собрались такие толпы, что придется вызывать еще войска. Иначе мы не можем гарантировать твою безопасность. Очень многие люди зла — мусульмане, христиане и евреи — клянутся тебя убить. И мы пока не можем защититься от всех, хотя арестовали уже многих.

— Пусть они вас не волнуют, — ответил Иисус. — Меня нельзя убить.

У Вайзингера выкатились глаза, и лицо приняло странное выражение. Но он промолчал.

В десять ноль-ноль трое космонавтов получили от Хфатона инструкции, что им делать после приземления. Орм не задавал вопросов, и когда его отпустили, прошел к себе в каюту. Ширази и Бронски с ним не пошли.

В одиннадцать тридцать Орм должен был явиться в зал возле центрального поста. Инструктаж закончился в десять тридцать, и у него оставалось меньше часа на то, на что, как он надеялся, у него хватит духу. Орм упал на колени и молил Господа наставить его. Когда он поднялся, сердце все еще лихорадочно стучало, а в животе сгустился ком.

Присев на край койки, он положил себе на колени Святое Писание на крешийском. Используя его как стол, он быстро, без помарок, написал трехстраничное письмо, подписался и поставил число на всех трех страницах и оставил на них отпечатки всех пальцев правой руки. Когда чернила высохли, он вложил письмо в конверт и сунул во внутренний карман мундира.