Миры Филипа Фармера. Том 23. Бесноватый гоблин. Последний дар времени

Перебравшись через убитых животных и включив фонарик, Грибердсон осмотрел пещеру. В ней оказалось двое детенышей. Он перебросил их вперед через туши, перелез сам и поволок медвежат к выходу. Смерть родителей не напугала зверенышей, напротив, они обрадовались свободе. Грибердсон выстрелил в них ампулами со снотворным и, когда они затихли, завалил камнями вход. Убедившись, что волкам и гиенам не так-то просто будет добраться до мяса, он сгреб зверят и отправился в путь. Он шел быстрым шагом и опоздал лишь на полчаса. Все были слегка встревожены его опозданием и удивились, увидев медвежат.

Речел нашла, что они очень милы, но спросила, чем можно кормить детенышей.

— Они уже не сосунки, — сказал Грибердсон. — Мясо и ягоды — все, что им нужно.

Он вытащил из корабля каркас трех футов высотой, обернул его тонким пластиком, закрепил концы и щедро обрызгал конструкцию пеной, которая высохла через десять минут. Он нанес новый слой, затем еще один.

Три слоя создали покрытие толщиной в четыре дюйма. Внизу он вырезал входное отверстие, а вырезанный круг приспособил в качестве вращающейся двери. Теперь у медвежат был уютный теплый дом.

Берлога была уменьшенной копией сооружений, которые путешественники должны были возвести для себя позже. Такой дом, очень легкий, даже Речел могла бы нести несколько миль, правда размеры делали его неудобным для транспортировки. Но конструкции можно было волочить и по земле, не опасаясь повредить их. Кроме того, на корабле имелись колеса и оси. К полудню они подошли к стойбищу. В дальнейшем, составляя отчеты, они дадут этому месту название «пункт А-1», так же они будут называть стойбище и в разговорах.

Вновь их встретили и окружили воины. Грибердсон быстро шагал во главе своих товарищей, не обращая внимания на караул. Он подошел к шатру Абинала и вошел, кивнув матери. Абинал выглядел гораздо лучше. Он испугался, увидев гостей, но Грибердсон, осматривая его, говорил успокаивающе. Он дал мальчику таблетку, но тот отказался проглотить ее. Грибердсон, улыбаясь, достал таблетку и демонстративно проглотил ее сам.

Ребенок смотрел в сторону. Амага, похоже, хотела, чтобы ее сына оставили в покое.

Грибердсон попытался знаками объяснить ей, что ребенок умрет, если не примет лекарство. Кроме того, заразившись, могут умереть и другие.

Убедившись, что Абинал слишком напуган, Грибердсон покинул шатер. Речел снимала женщину, которая свежевала сурка. Драммонд отбирал образцы грунта и пород. Толпа детей и несколько взрослых следили за ним. Фон Биллман предложил одной седой старухе — вряд ли ей на самом деле было больше пятидесяти — кусок мяса, и теперь она обучала его языку, показывая разные предметы.

Грибердсон решил, что лагерь нужно разбить на четверть мили ниже, в долине.

Там обрыв образовывал небольшой карниз, которого было достаточно, чтобы дать им приют. Теперь они будут находиться достаточно близко к стойбищу, чтобы не тратить лишнего времени на переходы. Но и не настолько близко, чтобы у туземцев возникло чувство, будто пришельцы стоят у них над душой.

Грибердсон вновь вошел в шатер. Мальчика кормила Ламинак, его сестра.

Она пугливо оглянулась на Грибердсона, затем улыбнулась ему. Он улыбнулся в ответ, присел на корточки, взял Абинала за руку и стал считать пульс.

Кожа ребенка была теплой и влажной, пульс — семьдесят шесть ударов в минуту.

Грибердсон встал, отошел и высыпал таблетки в кожаный бурдюк с водой. Средство сильнодействующее, и чем больше людей получат его, тем лучше, он не прочь был обезвредить воду во всем стойбище.

Мальчик что-то сказал, девочка встала и обернулась к Грибердсону. Она заговорила резко, точно возражая против чего-то, он понял: Абинал увидел, как он бросил таблетки в воду. Грибердсон не пытался отрицать.

Он попробовал с помощью языка жестов объяснить, что хочет сделать. Ламинак позвала, и явилась Амага. В шатре стало тесно. Грибердсон нагнулся и вышел в низкую, узкую дверь.

— Что произошло? — спросила Речел.

Грибердсон объяснил, и она сказала:

— Если вы будете оказывать им помощь, мы лишимся возможности изучать их в естественной обстановке.

— Но если они вымрут, мы тоже потеряем эту возможность, — ответил он. — Кроме того, я не могу видеть, как умирает человек, если имею возможность предотвратить эту смерть. Пусть даже…

— Пусть даже им всем скоро предстоит умереть, пусть даже они, в известном смысле, уже мертвы? — сказала Речел.

Он улыбнулся:

— В некотором смысле все мы уже мертвы. И мы это знаем! Тем не менее это обстоятельство не побуждает нас покончить с собой, не правда ли?

Амага с бурдюком в руках вышла из шатра. Она подошла к краю стойбища и вылила воду на склон. Бросив быстрый торжествующий взгляд на англичанина, она вернулась назад.

— Они отказываются от моей помощи, — сказал он. — Наверное, они считают, что я использую лекарство, чтобы захватить власть над ними. Но Абинал может умереть.

— Это вопрос времени, — сказала Речел. — Если мальчик выздоровеет, они, возможно, с большим уважением отнесутся к вашим лекарствам, но…

Грибердсон не любил гадать.