Миры Гарри Гаррисона. Книга 7

— Насколько я понимаю, капитан, вы неплохо осведомлены о моей жизни. Вы считаете, что это правильно?

— Не знаю, правильно это или нет, сэр, но приказы выполнять я умею. За вами следит секретная служба — разумеется, чтобы обеспечивать вашу охрану. Я же всего лишь связной.

Капитан мельком взглянул на генерала; у него хватило такта обойтись без понимающей улыбки или подмигивания — лицо его было подчеркнуто серьезным.

— Вы хозяин своей жизни, но мы должны знать, где вы находитесь, чтобы в случае чего иметь возможность вас защитить. И мы умеем не быть навязчивыми.

— Надеюсь, черт подери. Вы знаете, из-за чего весь сыр-бор?

— Нет, сэр. Мне лишь дали этот адрес и велели доставить вас в Белый дом как можно скорее.

Бэннерман кивнул и стал смотреть на проносившиеся мимо особняки с колоннами. Он кивнул еще раз, подлил себе виски. Без содовой. Генерал привык почти не спать, еще когда командовал бронетанковой дивизией. Чего-чего, а выносливости ему было не занимать. В 61 год он выглядел на десять лет моложе, а энергией не уступил бы и сорокалетнему. Всего час назад ему сказала об этом Берил, а уж кому и знать, как не ей. Бэннерман улыбнулся. Какого же черта понадобилось Бэндину в столь ранний час? Наверное, снова арабы. С ними одни проблемы. С тех пор как Бэннермана назначили руководить Объединенным комитетом начальников штабов, все экстренные совещания были связаны либо с нефтью, либо с арабами.

«Кадиллак» затормозил возле неприметного заднего подъезда Белого дома. Двое часовых отсалютовали генералу, и он тоже отдал им честь. В вестибюле уже топтался маленький лизоблюд Чарли Драгони, переминаясь с ноги на ногу, словно ему не терпелось сбегать в сортир. Драгони жестом показал на лифт:

— Генерал Бэннерман, вы последний, вас все ждут.

— Очень любезно с их стороны, Чарли. Что тут у вас стряслось?

— Пожалуйте в лифт, генерал.

«Чтоб ты провалился», — подумал Бэннерман. Этот мальчик на побегушках при Бэндине в последнее время стал слишком нахален. Поднимаясь в лифте, генерал мечтал о том, как бы он погонял Драгони, окажись тот у него в подчинении.

Морской пехотинец отворил высокую дверь, и Бэннерман, подавив раздражение, затопал по коридору, стараясь погромче звенеть своими кавалерийскими шпорами. Он знал, как это действует на нервы окружающим, и потому старался вовсю. Бэндин сидел во главе длинного стола красного дерева. Рядом с ним был Шлохтер, а третьим участником совещания, к удивлению Бэннермана, оказался Саймон Дилуотер. Очень интересно. Государственный секретарь, руководитель НАСА и командующий Объединенным комитетом начальников штабов. Какая проблема могла объединить всех этих людей? Ответ напрашивался сам собой.

— Что-нибудь не так с «Прометеем», мистер президент?

Лучший метод обороны — мощное наступление.

— Черт бы вас побрал, Бэннерман! У вас что, радио не работает? Из-за чего еще мы могли собраться?!

Бэннерман придвинул стул и медленно сел.

— Я допоздна работал в штабе, а потом лег спать и дрых как убитый, — холодно ответил он.

На лицах присутствующих ничего не отразилось, даже у Драгони. Может быть, капитан сказал правду, а сотрудники секретной службы умеют держать язык за зубами.

— Введите его в курс дела, Дилуотер, и, по возможности, коротко.

— Разумеется, сэр. У «Прометея» серьезные проблемы. Старт прошел успешно, все ступени благополучно отделились и приземлились согласно плану. Но двигатель корпуса ракеты, то есть последней ступени, не сработал, и она не смогла отделиться от корабля.

— Значит, она все еще там? — деловито нахмурился Бэннерман.

— Отчасти, — ответил Дилуотер.

— На какой высоте они находятся?

— В перигее примерно 85 миль.

— Но это чертовски низкая орбита!

— Да, точнее не скажешь. — Что вы предпринимаете?

— Мы все еще пытаемся отделить ступень. Тогда «Прометей» сможет выйти на окончательную орбиту при помощи своего ядерного двигателя.

— Вам надо поторапливаться. Эта орбита наверняка угасающая. Сколько у них остается времени?

— По нашим расчетам примерно 33 часа. Бэннерман забарабанил по столу; его мысль лихорадочно работала.

— Если ракета сгорит, это будет стоить нам пары миллиардов долларов, а возможно, и всего проекта.

— Меня больше беспокоит жизнь шести космонавтов, — холодно ответил Дилуотер.

— Неужели, Саймон? — генерал выдержал паузу. — Нужно вывести корабль на стабильную орбиту, причем срочно.

— Вот именно! — взорвался Бэндин. — Шевелите мозгами, Дилуотер. На карту поставлен наш национальный престиж. Нам нужно помнить и обо всем проекте, и о проклятых русских, и об Организации Объединенных Наций, которая в кои-то веки нас поддерживает, и о следующих выборах, и о многих других вещах. О космонавтах мы подумать еще успеем. Сейчас нам не до них. Шлохтер доложит вам, что сказал по этому поводу Полярный, а Драгони тем временем разузнает, не выяснилось ли чего-нибудь нового. Самая неотложная задача — подкинуть эту штуковину вверх, пока она не рухнула. Остальное не имеет значения. Ни малейшего!