Миры Гарри Гаррисона. Том 12

— Я уже говорил тебе — я не слишком силен в математике. Для этого существуют машины.

Старик не смотрел ни на бумаги, ни на Чимала; взор его был устремлен куда-то вдаль, он сидел неподвижно, и только пальцы непроизвольно теребили край одежды.

— Я и принес тебе машинную распечатку. Посмотри и скажи, правильная ли она.

— Я уже немолод, а сейчас время молитв и отдыха. Оставь меня, пожалуйста.

— Нет. Сначала ответь мне. Ты ведь не хочешь отвечать, не так ли?

Упорное молчание старика окончательно лишило Чимала терпения. Он схватил деус, висевший на шее главного смотрителя, и резким рывком оборвал тонкую цепочку, на которой тот висел. Главный смотритель издал хриплый стон. Чимал бросил взгляд на цифры в углублениях.

— Сто восемьдесят шесть тысяч двести девяносто три… Ты знаешь, что означают эти цифры?

— Это… Это святотатство. Верни сейчас же.

— Мне говорили, что деус отсчитывает время пути в земных днях. Насколько я помню, год на Земле равен примерно 365 суткам.

Чимал швырнул деус на стол, и старик тут же схватил его и сжал в ладонях. Чимал вынул из поясной сумки дощечку для письма и стилус.

— Разделим… это не так уж трудно. В результате, — он подчеркнул полученную цифру и сунул дощечку под нос главному смотрителю, — получается, что прошло более 510 лет с момента отбытия. По оценкам, приведенным в книгах, путешествие должно продлиться не более 500 лет; по поверьям ацтеков, они должны быть освобождены через пять столетий. Так что доказательств хватает. Я собственными глазами видел: мы больше не летим к Проксиме Центавра, наша цель лежит теперь где-то в окрестности созвездия Льва.

— Откуда ты знаешь?

— Я был в навигационной рубке и использовал телескоп. Ось вращения больше не указывает на Проксиму Центавра. Мы движемся куда-то в другом направлении.

— Все это очень сложные вопросы, — пробормотал старик, вытирая платком покрасневшие глаза. — Я не помню, какая связь существует между осью вращения и направлением движения.

— Зато я помню. И я все проверил, чтобы убедиться в этом. Чтобы навигационные приборы работали как следует, нужно, чтобы направление на Проксиму Центавра и ось вращения совпадали. Если происходит отклонение от курса, автоматы сами производят коррекцию — так что мы всегда движемся туда, куда смотрит главная ось. Это нельзя изменить. — Чимал щелкнул пальцами — ему в голову пришла неожиданная мысль. — А ведь мы можем направляться к другой звезде! А теперь скажи мне правду: что произошло?

Еще секунду главный смотритель сидел выпрямившись, потом со вздохом поник в объятиях своего экзоскелета.

— Ничто не может скрыться от тебя, Первопроходец; теперь я понимаю это. Но я не хотел, чтобы ты узнал обо всем прежде, чем овладеешь полным знанием. Наверное, этот момент уже наступил, иначе ты не узнал бы о случившемся. — Старик щелкнул выключателем, сервомоторы заработали, и экзоскелет поднял его на ноги и помог пересечь комнату. — Здесь, в судовом журнале, записано решение совета смотрителей. Я был тогда еще совсем юным, самым младшим из смотрителей — все остальные давно уже мертвы. Как много лет прошло с тех пор? Точно не скажу, хотя я отлично помню все подробности. Это было деяние веры, понимания, доверия. — Главный смотритель снова сел, держа обеими руками книгу в красном переплете. Он смотрел на судовой журнал, но перед глазами у него стояли события того памятного дня. — Недели, месяцы понадобились нам, чтобы взвесить все факты и прийти к решению. То был торжественный, захватывающий дух момент. Главный смотритель встал и огласил результаты наблюдений. Приборы показывали, что мы начали торможение, нужно было ввести новые данные для того, чтобы выйти на орбиту вокруг звезды. Потом он зачитал сведения, полученные о планетах, вращающихся вокруг звезды, и все мы ощутили тревогу и огорчение. Планеты были непригодными для жизни, вот в чем была беда, абсолютно непригодными. Мы могли бы стать свидетелями Дня Прибытия, но мы нашли в себе силы побороть искушение. Мы должны были оправдать оказанное нам доверие и позаботиться о людях, вверенных нашему попечению. Когда главный смотритель объяснил нам это, мы все поняли, что нужно делать. Великий Создатель предусмотрел все: в случае, если бы у Проксимы Центавра не оказалось подходящих планет, корабль должен следовать к альфе Центавра. Или, может быть, к Волку-359 в созвездии Льва? Я забыл, ведь прошло так много лет. Но все о тех давних событиях записано здесь, в журнале. Как ни тяжело было принять такое решение, мы приняли его. Память о том дне я унесу с собой в могилу. Немногим выпадает шанс так исполнить свой долг.

— Могу я посмотреть записи? Когда вы приняли решение?

— Этот день вошел в историю. Смотри! — Старик улыбнулся и наугад раскрыл книгу на столе. — Видишь, она сама открывается там, где нужно. Я так часто перечитывал это место.

Чимал прочел запись. Она занимала меньше страницы — поистине, рекорд краткости для столь эпохального события.