Миры Гарри Гаррисона. Том 16

— Пусть буквы вас не обманывают, — предостерег через динамик чей-то голос. — Что подвернется, тем и надо пользоваться. На нашу планету прибыла делегация с Раджастана-2, у которой я и позаимствовал корабль, подумав, что кому-то из вас он может пригодиться.

— Кто говорит? — пробурчал во сне Хэм Дуо.

— Знаю! — сказал Билл. — Компьютер «Квинтиформ», верно?

— Молодец, Билл. Не зря я спас тебя от «Смекалки».

— Я как раз хотел спросить… Мне было так хорошо, когда я удрал отсюда. С какой стати я вернулся? И что вообще происходит?

Неожиданно кто-то словно пнул Билла под зад, и он взлетел в воздух.

— Твое тело по-прежнему подчиняется мне, — заметил компьютер. — Я могу им управлять.

— Извини, погорячился, — отозвался Билл, потирая задницу. — Что тебе нужно?

— Твой мозг.

— Опять?

— Видишь ли, тогда мы и не догадывались, что твой мозг состоит из двух полушарий. Для сведения, существа с таким мозгом встречаются крайне редко. Билл, соглашайся. Я натренирую тебя, и ты станешь компьютерным оракулом Цуриса.

— По-моему, ты выбрал не того. А может, у меня не слишком хороший мозг, хоть и с двумя полушариями. Они же не все хорошие, правда? Я не могу быть компьютерным оракулом.

— Еще как можешь! Ты только согласись, и все. А твоих приятелей я отправлю по домам.

— И меня? — осведомился Враг-Историк.

— С тобой сложнее, — признался компьютер. — Билл, поверь, я действую ради твоего же блага.

Билл огляделся по сторонам. Хэм Дуо кивал во сне; Историк, который бодрствовал, тоже утвердительно покачивал головой.

— Соглашайся, — прошептал на ухо Биллу чинджер. — Потом что-нибудь придумаем.

— Я все равно не понимаю, чего ты добиваешься.

— Соглашайся и поймешь.

— Идет, — решился Билл. — Так и быть, попробую. — Он приготовился, но ничего не произошло. — Ну?

В его мозг хлынула пьянящая энергия. Местность словно заходила ходуном, как будто над планетой пронесся ураган. И прежде чем Билл сообразил, что к чему, вновь случилось нечто.

Глава 50

Забавно, не правда ли? Ситуации обычно возникают как бы на пустом месте. Разумеется, впоследствии легко проследить, откуда что взялось. К примеру, Билл мог заметить, что на небе на мгновение появилась, а затем исчезла, растаяла в воздухе, призрачная решетка. Он мог бы заметить, что линия горизонта словно слегка утолщилась. Наши органы чувств постоянно принимают подобные сигналы, только вот главному процессору некогда их обрабатывать, поскольку у него полным-полно других забот: скажем, поддерживать равновесие тела при ходьбе, чтобы человек мог идти и одновременно жевать жвачку. Повторить этот подвиг до сих пор не по зубам ни одному компьютеру — возможно, потому, что компьютеры не жуют жвачку. Тренированному же человеку тут просто нечего делать.

Билл очутился в темноте, которая напоминала темноту не столько пустой комнаты, сколько застегнутого спального мешка. Она не казалась загробной, нет, скорее, наводила на мысль о полуночной склоке на дне болота или о дружеских объятиях свившихся в клубок змей; уничтожала всякие звуки, лишала каких бы то ни было ощущений: пальцы натыкались на некую ткань, столь тонкую, что невозможно было определить, материальна она или нет; чем дальше продвигалась рука, тем больше на нее налипало ткани, и пальцы словно окутывал саван, лишавший их чувствительности.

Состояние, когда человек лишается ощущений, хорошо известно; к нему всеми силами стремятся мистики. Сам того не желая, Билл достиг высшего блаженства, о котором тщетно грезили облаченные в одежды шафранового оттенка аскеты прошлого. К сожалению, рядом не было никого, кто поздравил бы Героя Галактики с удачей. А ведь подобно прочим психическим состояниям, высшее блаженство становится таковым лишь тогда, когда вам о нем сообщают. Иначе его и не ощущаешь.

Билл ни о чем таком не знал, а потому не стоит его винить за то, что он воспользовался темнотой, чтобы отоспаться. В конце концов, то был едва ли не величайший из трансцендентных моментов жизни Героя Галактики. Во всяком случае, храпел он трансцендентально.

Проснувшись, Билл обнаружил, что все переменилось.

Глава 51

— А малый он был толковый, — заметил Хэм Дуо после растянувшейся едва ли не на час паузы.

Куки Жвачка ответил серией смешных, высоких и тонких звуков, которые так веселят тех, чьи тела не покрыты мехом. Однако сами куки не находят в своих словах ничего смешного; поэтому передадим, что сказал Жвачка, а смешки оставим на потом, когда очередь дойдет до логова геможаб.

— Я знаю, что тебя тревожит, — пискнул обвинительным тоном Жвачка. — Твоя совесть. Думал, ее вообще нет. Ты допустил, чтобы Билла похитил вшивый компьютер.

— Он пытался украсть Переместитель, — раздраженно отозвался Хэм. — Так что получил по заслугам.

— Да? А разве у тебя один Переместитель? Жулик!

— Отстань. Ну и что, что у меня два прибора, которые лежат в шкафчике на борту корабля, и машина, способная изготовить еще целую кучу, если напихать в нее молибдена? Мало ли что может случиться.

— Тем более мог бы поделиться с Биллом.

— Отстань. Мне пришлось изрядно потрудиться, прежде чем я разжился Переместителями.