Миры Гарри Гаррисона. Том 16

Билл едва верил своим ушам. Он, конечно, знал, что молчание — лучшая политика, но не смог удержаться.

— Я много слышал о вас, капитан Дирк. Но не думал, что на деле вы вот такой.

— Приятно слышать, рядовой. — Дирк одарил Билла зловещей улыбкой. — Вообще-то я не Дирк, а Контр-Дирк. Охрана, отведите его в тюрьму. Как только разберемся с планеткой, жди в гости мастера уговоров.

Глава 19

Камера, как узнал впоследствии Билл, была скопирована с видеофильма, запечатлевшего как раз такую же на самой отсталой из открытых планет, которую затем уничтожили. Каменные стены (доставка камня в космос обошлась в кругленькую сумму) источали влагу, по трещинам шныряли ящерицы. Гальюн заменял рваный бумажный стаканчик. В крохотное отверстие высоко под потолком сочился тусклый искусственный свет. Едва Билла поместили в камеру, свет сделался тусклее прежнего. Все было рассчитано на то, чтобы внушить узнику безнадежность и отчаяние.

Билл улегся на пол и преспокойно заснул. Во-первых, он хотел сохранить силы для того, что ожидало впереди. Во-вторых, он устал. Лазать по обледенелым скалам, когда вместо «кошек» — когти на ногах, — такое довело бы до полного изнеможения и более крепкого (и менее испитого) человека, нежели Билл.

Он проснулся, услышав звяканье вставляемого в замок ключа. Билл напрягся, решив, что пожаловал мастер уговоров. Но оказалось, что это надзиратель, который принес ужин.

Надзиратель поставил на пол накрытый драной салфеткой поднос, глупо ухмыльнулся и вышел, заперев за собой дверь.

Билл рывком сдернул салфетку. На подносе стояли две тарелки. На одной лежало нечто прямоугольное с красно-белыми прожилками по бокам. Билл узнал сандвич с ветчиной и швейцарским сыром. На второй же тарелке распростерлась зеленая ящерица семи футов длиной. Чинджер! Чинджеры были заклятыми врагами людей, которые воевали с ними по всей Галактике. Билл поднял ногу, намереваясь раздавить ящерицу.

— Только попробуй, недоумок, — фыркнул чинджер. — Тебе что, ноги не жалко? Или ты забыл, что сила тяжести у нас на планете — 10 g и мы, чинджеры, крепче стали?

Билл, наверное, все равно раздавил бы ящерицу — настолько глубоко укоренилось в нем отвращение к этим последним из вековечных врагов Земли. Однако его остановил голос. Пускай на полторы октавы выше, пускай он исходил из инопланетной глотки, — Билл мгновенно узнал голос Иллирии, провинциальной медсестры, своей первой и единственной подружки на Цурисе.

— Иллирия! Неужели ты?

— Да, Билл, — отозвалась ящерица высоким, визгливым голоском, что, несомненно, объяснялось миниатюрными размерами гортани и мягким нёбом. Но интонации — тут ошибки быть не могло.

— Как ты забралась в чинджера?

— Мне помог компьютер «Квинтиформ». Когда он заметил, что ты покидаешь планету и, быть может, никогда не вернешься, то сообразил, что, пожалуй, был с тобой немножко резок.

— Немножко? Сколько дней он поливал меня дождем и морил холодом!

— Время — понятие субъективное, — проговорила Иллирия. — Но тебе, верно, и впрямь показалось, что твои мучения продолжались очень долго. Компьютер просил передать, что извиняется и восторгается, Билл, твоим упорством. Он хочет, чтобы ты вернулся, и предлагает забыть прошлое, поскольку считает, что ты способен принести Цурису громадную пользу.

— Я не желаю больше торчать в компьютере, — раздраженно бросил Билл.

— Разумеется. Компьютер осознал свою ошибку; ему не следовало пытаться переупрямить тебя. Возвращайся, Билл, на новую работу. На хорошую, на такую, которая обязательно тебе понравится.

— Сомневаюсь, — обиженно буркнул Билл.

— Вдобавок ты будешь со мной, — присовокупила Иллирия.

— Ну да, — нерешительно пробормотал Герой Галактики.

— Похоже, ты не слишком рад.

— Ёлки-палки, Иллирия, ты же знаешь, что очень мне нравишься. Но сейчас, когда ты появилась в моей камере под личиной чинджера, а чинджеры — заклятые враги Земли…

— Я забыла, — призналась Иллирия. — Ну конечно, вот чем, скорее всего, объясняется твое поведение.

— Раньше ты выглядела симпатичнее, — продолжал Билл. — Хотя и ненамного. Кстати, а как ты раздобыла тело чинджера?

— Мог бы и сам догадаться, — ответила Иллирия. — Пока не отыщем для себя подходящего тела, мы, цурихиане, существуем в форме лучистой энергии. А тела берем те, какие нам подворачиваются. Я понимаю, что ящерица, на твой взгляд, привлекательна ничуть не более, чем мое прежнее тело из трех сфер…

— Сферы были замечательные, — возразил Билл.

— Спасибо за комплимент, но, кажется, ты лукавишь. Между прочим, мне повезло. Тебе ведь известно, что большинство моих сородичей вообще не имеет тел. Так что сферы — просто подарок судьбы. Но ты спрашивал насчет ящерицы. Я плавала в свое удовольствие по кораблю, по старушке-«Смекалке», подыскивая тело поприличнее…

— А как ты попала на «Смекалку»? — перебил Билл.