Миры Гарри Гаррисона. Том 20

— Все кончено, — вяло возразил Керрик. — Кончилось… завершилось… Мы победили. Мы убили мургу, сожгли их город. — Он кивнул в сторону обугленных дымившихся стволов. — Ты отомстил за каждого тану из твоего саммада. Ты испепелил не один хольт мургу. Ты сделал это. За каждого охотника, женщину и младенца ты убил столько мургу, сколько может сосчитать охотник. И довольно. Теперь забудем про смерть и подумаем о живущих.

— Ты говорил с этой тварью, ты дал ей бежать! Копье дрогнуло в твоей руке — не нужно было тебе этого делать.

Керрик видел, что Херлак разгневан, и готов был ответить ему тем же, но сдержался. Все устали, все вымотались после такого дня. И не следует забывать, что Херилак повиновался ему и не убил Энге, дал ему возможность поговорить с ней.

— Для тебя все мургу на одно лицо, и всех следует убивать. Но эта — моя учительница — не такая, как другие. Она говорила им о мире. И если бы мургу прислушались к ней, поверили ей, война могла бы закончиться раньше,

— Они же вернутся, вернутся, чтобы отомстить.

Высокий охотник все еще не мог успокоиться и потрясал обагренным кровью копьем вслед исчезнувшему из вида врагу. Воспаленные от дыма глаза его яростно сверкали в лучах заката. Охотники были перемазаны сажей, длинные светлые волосы и бороды покрывал пепел. Керрик, понимал, что сейчас Херилаком движет ненависть, желание убивать и убивать мургу. Но знал Керрик — и страх уже невольно стискивал его сердце, — что Херилак прав. Мургу-ийлане, враги тану, вернутся. Уж Вейнте'-то позаботится об этом. Она осталась жива, а раз так — не будет ни покоя, ни мира. И когда Керрик понял это, силы вдруг оставили его, он вдруг пошатнулся, оперся на копьё и принялся мотать головой из стороны в сторону, пытаясь отогнать отчаяние. Надо забыть о Вейнте', забыть мургу, забыть все, что знал о них. Пришло время жить, смерть отступила.

Чей-то крик прервал его мрачные мысли, и, обернувшись, Керрик увидел, что от почерневших руин Алпеасака его зозет Керидамас, охотник саску.

— Там живые мургу, они у нас в западне!

Херилак стремительно обернулся, но Керрик остановил его, мягко положив руку ему на плечо.

— Не надо, — попросил он. — Опусти копье. Дай, я взгляну. Надо же наконец перестать убивать.

— Нет-нет, ты не прав, добром с ними нельзя. Но я кладу копье, потому что ты все еще маргалус, предводитель в битвах с мургу. Я повинуюсь твоему приказу.

И они оба пошли к сожженному городу, увязая в глубоком песке. Керрик безмерно устал и мечтал только об отдыхе. Но как тут отдохнешь? Неужели кто-то из иилане' уцелел? Это едва ли возможно. Когда погиб их город, фарги и иилане' умерли — каждая из них сразу стала отверженной. Когда случалось, что иилане' изгоняли из города, в ее организме совершались необратимые изменения, и она погибала — он сам видел это. Но встречались и исключения: например, Дочери Жизни не умирали, как остальные… Придется проверить.

— Они показались из полусгоревшей рощи, — сказал Керидамас. — Одного мы убили, а другие снова попрятались, И Симмахо сказал, что тебе, маргалус, может быть, захочется самому сразить последних мургу.

— Да! — воскликнул Херилак.

Керрик устало покачал головой.

— Да подожди ты убивать. Надо посмотреть, кто это. А лучше — пусть живут. Я поговорю с ними.

Они пробирались между обгорелых деревьев: повсюду валялись мертвые тела. Дорога привела их на амбесед, и Керрик в ужасе замер перед горами трупов. Все как будто были целы — ни ожогов, ни ран, — и все мертвы. И все до единой лежали головами к задней стене. Керрик тоже поглядел туда, на трон, на котором некогда восседала Вейнте', теперь обгоревший и пустой. Топча друг друга, фарги и иилане' пробивались туда, надеясь на помощь эйстаа. Но не было ее в живых, трон опустел, и город умер. Тогда умерли и они.

Первым шел Керидамас, осторожно ступая между распростертыми телами; Керрик, словно окаменев, шел следом. Столько мертвых… Надо что-то делать, пока не начали разлагаться. Хоронить? Их слишком много. Надо что-нибудь придумать.

— Там, впереди, — указал копьем Керидамас. Симмахо подошел к обгорелой изломанной двери и заглянул внутрь, но ничего не увидел: было очень темно. Заметив Керрика, он показал ему на лежавший здесь труп иилане' и перевернул его ногой. Керрик мельком взглянул на него, потом наклонился, чтобы рассмотреть получше. Это место показалось знакомым — это ханане.

— Это самец, — пояснил он. — Там, внутри, должны быть одни самцы.

Симмахо пнул труп ногой. Как и многие тану, он удивлялся, что злобные мургу, с которыми они бились, все до одной самки.

— Он хотел убежать, — объяснил Симмахо.

— Самцы не сражаются… Они вообще ничего не делают. Их запирают здесь.

Симмахо был явно озадачен.

— Почему же тогда он сразу не умер, как остальные?

В самом деле, почему? — размышлял Керрик.