Миры Ктулху

Вторник

Облака не рассеялись, и, значит, луны по-прежнему нет. Впрочем, в ближайшие дни она все равно должна пойти на ущерб. Я бы починил электричество и включил прожектор, если бы не был уверен, что они вновь перережут провода.

Наверное, я схожу с ума. Может быть, все, что я Вам писал, – фантазия или бред. Положим, и раньше ничего хорошего не было, но сейчас уже чересчур. Они говорили со мной прошлой ночью. Говорили своими проклятыми жужжащими голосами. Я не осмелюсь передать Вам содержание нашей беседы. Я слышал их ясно и четко, мне не мешал даже заливистый лай собак. Когда их речь перешла в глухой гул, в разговор вступил человеческий голос, объяснивший мне смысл слов. Будем откровенны, Уилмарт, все гораздо хуже, чем мы подозревали. Они не пускают меня в Калифорнию и хотят взять живым с собой, точнее, живым останется только мой разум, – и на Юггот, и еще дальше – за пределы нашей Галактики, а быть может, и в иные пространства. Я ответил, что не собираюсь следовать за ними – и уж тем более в том ужасном виде, в каком они намерены меня транспортировать, но, боюсь, мои отказы бесполезны. Я живу так далеко и уединенно, что они могут явиться сюда среди бела дня, как, впрочем, и ночью. Убито еще шесть собак, и когда я ехал сегодня в Брэттлборо, то чувствовал, что они прячутся совсем рядом, в лесистых частях дороги.

Я совершил ошибку, послав Вам пластинку и попытавшись отправить черный камень. Советую Вам уничтожить запись, пока не поздно. Завтра черкну Вам еще письмо, если останусь здесь. Я хотел бы перевезти свои книги и вещи в Брэттлборо и на время обосноваться в городе. Я сбежал бы отсюда и налегке, если бы мог, но что-то удерживает меня, а что именно, я и сам не понимаю. Я переберусь в Брэттлборо, как только почувствую себя в безопасности, но сейчас мне кажется, что я пленник в собственном доме. Меня не оставляет ощущение, что я ничего не добьюсь, даже если брошу все и сбегу. Это ужасно, и я прошу Вас держаться подальше от всего связанного с ними.

Ваш Экли

Я не спал всю ночь, получив это жуткое письмо, и меня не на шутку тревожило душевное состояние Экли. Содержание его письма было совершенно безумным, однако общий тон и стиль, учитывая все, что произошло на ферме, свидетельствовали о мрачной решимости и сохранившейся силе воли. Я не стал ему отвечать, подумав, что лучше будет дождаться нового письма Экли, если только у него найдется время для продолжения переписки и он сумеет откликнуться на мое последнее послание. И правда, на следующий день ко мне пришло его новое письмо. Обилие свежей информации не позволило мне немедленно откликнуться. Судите сами, я хорошо запомнил текст и привожу его полностью. Письмо было написано самыми настоящими каракулями и усеяно кляксами. Похоже, он страшно торопился и почти не владел собой.