Миры обетованные

* * *

Дэниел, дорогой!

Знаю, что тебя потрясет это известие: на меня напал сексуальный маньяк. И, к слову сказать, напал сразу после того, как я получила твое письмо, в котором ты призывал меня «пойти развеяться и ни в чем себе не отказывать». Знаю и то, что ты дважды пытался дозвониться до меня. Подумал, наверное, – Марианны нет; должно быть, именно сейчас она себе «ни в чем не отказывает». Но черт с ним, со звонком. Я всегда недолюбливала телефон. Иногда мне надо высказать в трубку элементарную вещь – и все равно возникают проблемы.

У меня нет черновика письма, которое я тебе отослала, но я представляю его себе, да, там много всего понакручено. Письмо истерички, верно? Такой я и была. Правда, курс терапии, что я прошла, да несколько добрых друзей немного успокоили меня.

Позволь же «компенсировать» твои затраты на звонок в Нью-Йорк и ответить на твои вопросы. На первый: нет, я не искалечена. Физически здорова. Он сильно избил меня, но врачи в здешних больницах имеют большой опыт работы с такими пациентами, как я. Ответ на второй вопрос: собственно сексуального аспекта не было, если не считать, что он воткнул мне в задницу нож – он просто не успел сделать свое дело до конца, а так у него все шло как по маслу – я ведь была уже почти без сознания. Меня спасли студенты. На мой крик высыпало человек шесть. Студенты выскочили из общежития и оторвали от меня насильника, а дальше… Ты знаешь, как в Италии в старину давили виноград на вино? Маньяк умер. Я этому рада. Третье: да, чувствую себя очень паршиво. К мужчинам у меня теперь, мягко говоря, двойственное отношение. И в первую очередь это касается секса. Очевидно, ситуацию со временем можно будет попытаться изменить. Ответ на четвертый вопрос: да, я собираюсь последовать твоему совету. Потом все честно опишу, как мы и договорились.

Что же до «дядюшки» Ожелби, передай ему: распад кристаллической структуры есть первый признак того, что данная форма материи вот-вот исчерпает свой временной лимит. И ещё одна информация для него. О бренных останках. Ими я все ещё пошевеливаю, но только в случае крайней нужды. 

О’Хара.

2 октября 84

* * *