Миры под форштевнем. Операция "Цунами" (СИ)

Слуги вносили с ставили чемоданы, старшая горничная ломала голову, кого назначить в личную обслугу целой княжне. Старые солдаты опять с пониманием переглянулись, мол, барон вышел из спячки. Чего-то они совершенно не удивились, когда дед сказал, что он попечитель княжны Линь. Что-то уж слажено они ухмыльнулись, когда дед отвернулся. И что-то типа "еще одна внучка" буркнули. Далековато я был, не смог толком расслышать. Похоже, дед в свое время очень неплохо погулял.

Старый барон был здорово ошарашен, когда я представил ему девочку. И сказал, что принял от имени нашего рода ответственность за княжну Линь Йен Суонь , принцессу династии Чжоу. Так уж лучше, чем наследная княжна, звучит интереснее, смысл тот же. И что, как старшего в роду, прошу принять девочку под опеку нашего рода. Но дед настоящий аристократ и дворянин, его удивление длилось очень недолго.

Линь была принята в воспитанницы по всем правилам. Именно так, Линь сейчас его васал и воспитанница. Черта с два какая китайская императрица сможет ее выдернуть, даже если очень захочет. Хитрый момент - личный вассалитет вроде уже давно не применяется, но и официально не отменет. И теперь девочка в практически полной дедовой власти. Разве лично наш император не укажет деду, что с ней делать. Но такое уж точно будет вряд ли, у Николая своих проблем со своей семьей хватает, еще в чужие лезть.

А Линь добила и его и меня. Ей в чемоданы уложели ее тренировочные шпаги, и кроме этого, три великолепных боевых клинка - китайский меч, вроде как итальянскую шпагу с пламенеющим лезвием, и такую же дагу. И эта девчонка встала на колени, склонила голову ( я заметил, что Линь стала носить косу) протянула деду обнаженную шпагу, и сказала - "Моя жизнь и моя честь в ваших руках, старший".

Дед молча взял шпагу, какое-то время смотрел на нее, потом хлопнул девочку по плечу плашмя лезвием. - Без нужды не вынимай, без славы не вкладывай. Встань, княжна Суонь, принцесса Чжоу. Род баронов фон Жменевых принимает твой вассалитет и твое служение. Твоя кровь - наша кровь, твоя семья - наша семья.

Дед четко произнес слова старой присяги, принимая вассалитет княжны, и фактически забирая ее в наш род младшей ветвью. Вообще-то, такое бывало в стародавние времена. Сильные бароны брали принцесс под свое крыло. А мне, в исполнение его части присяги, пришлось мотануться в Китай. И вывести оттуда бабушку нашей княжны. Хитрая девчонка, все-таки. Эти китайские принцессы все-таки умеют расчитывать свою жизнь как шахматную партию.

Бабушка, кстати, после того, как я провел ее по Тропе, на меня как на Царя обезьян смотрит. Это мне Линь сказала. И еще сказала, что никогда не сможет предать свою новую семью.

Переход в иной мир бабушку Линь вообще добил, я в ее глазах теперь точно великий обезьян. Или кто там еще. Я в китайской мифологи вообще не разбираюсь.

- В общем, обустраивайся. - Я улыбнулся ей и пожилой китаянке.

Девчонка и ее бабушка коротко и глубоко поклонились. Вот уж не люблю политесы.

Сзади коротко кашлянули.

- Господин барон, вы позволите? - Глубокий голос старшей горничной заставил меня обернуться.

Это достойная дама стояла в пяти шагах от меня. За ее спиной насторожено переминались три девчонки годов пятнадцати-шестнадцати, явно из соседских деревень.

- Алевтина Ивановна, здравствуйте. Подобрали горничных княжне? - Я чуть поклонился нашей ревнительнице чистоты. Благодаря ее заботам, замок практически сиял.

- Да, барин. Но молодые они, глупые пока что, хитростям не обучены. - Девушки зарделись, одна ихз них упрямо задрала курносый носишко.

- Ничего страшного, княжна воспитывалась в строгости и скромности. Кроме того, с ней ее бабушка. Так что научатся. - Я улыбнулся новеньким.

Вообще, служить у нас в замке среди народа окрестных деревень почиталось за великую честь. Окрестное крестьянство барона уважало и почти боготворило. Выкупные платежи дед договорился растянуть до пятидесятого года следующего столетия, аренду брал очень умереную. Жил строго и скромно, хотя и не бедствовал.

Мое и Элизабет появление крестьянством было воспринято сперва настороженно. Одно дело старый барон, который народ не неволит, платежами не душит, и совсем другое два молодых наследника.

Но я почти здесь не жил, наскакивая наездами, а Белс вела очень строгий, пуританский образ жизни. Сестра практически не участвовала в дворянских мероприятиях, блюла траур. И еще лечила крестьян и мещан соседнего городка, сложными настойками и выварками. Несколько раз принимала сложные роды, два раза сделала операцию по удалению аппендикса. Даже славу ведьмы и знахарки этим заслужила. Заслуженную, надо сказать.

Меня же было воспринимали как шебутного молодого недоросля, пока я три разбойничьи и бандитские шайки не вырезал. Причем так, что местной полиции только руками развести и осталось. И закрыть дела. А я заработал средь крестьян жутковатую славу. И это все кроме моей репутации социалиста и конфедерата среди дворянства.