Миры Пола Андерсона. Т. 18. Камень в небесах. Игра Империи. Форпост Империи

— Много ходит диких слухов. И офицерам Флота, и чиновникам гражданских служб дан приказ их не распространять.

Стул, на котором свдел Таргови, был рассчитан на человека, но тигранин оказался достаточно гибок, чтобы на нем устроиться. Прикрыв веки, он сложил кончики пальцев.

— Мой добрый друг, вы же понимаете, что мне необходимо знать эти слухи. Не лучше ли вооружить меня правдой, чтобы я мог встретить опасность? Я, конечно, простой странствующий торговец, который никаких секретов не знает. Но даже у меня возникает подозрение о возможности нового нападения мерсейцев.

— Ну уж не это! Адмирал Магнуссон дал им урок, который они надолго запомнят, — Пател откашлялся. — Понимаете, то, что случилось, — это не война.

Таргови не выразил открытой обиды за то, что последовавшая лекция была предназначена для полуцивилизованного ксенософонта.

— Слишком часто случаются кровавые инциденты. Это неизбежно, когда у двух огромных сил и заклятых соперников вдруг оказывается плохо определенная и слабо населенная буферная зона, поскольку она, по сути, становится для них ареной. Последняя серия стычек началась с переговоров о нарушении определенных сфер влияния, а коменданты некоторых районов стали, скажем так, скоры на выстрел. Правда, что Ройдхунат направил войска «восстановить порядок». Если бы им удалось, мерсейцы бы наверняка оккупировали систему Патриция, отчего весь сектор стал бы практически незащитим, а выступ этот вошел бы в тело Империи, как кинжал. Вы знаете, что адмирал Магнуссон их отбил, и теперь дипломаты решают вопросы… Нет, извне нам не грозит непосредственная опасность.

— Тогда изнутри? — медленно протянул Таргови. — Даже мы, бедные, лишенные корней ваз–тоборко — да и даже ваз–шираво в глубине своих морей — хоть и немного, но знаем о вашей великой Империи. Мятежи и попытки мятежей, увы, становятся не слишком редкими, особенно в последние полстолетия. Ведь и нынешняя династия, разве не пришла она к власти…

— Славная революция была необходима, — торжественно заявил Пател. — Император Ханс восстановил порядок и искоренил коррупцию.

— Да, но его сыновья…

Кулак Патела ударил по столу.

— Послушай, ты, наглый варвар! Дедал, вся эта система, да и вся Империя были в смертельной опасности в прошлом году! Адмирал Магнуссон спас положение, но угроза не должна была возникнуть! Силы Империи в этой части Вселенной должны быть гораздо мощнее. Был бы не такой блестящий командующий, нас бы просто смели! — Пател облизнул губы. — Пойми, тут нет нелояльности. Никакого lese majeste [15]. Но мы на Дедале — особенно персонал Флота — у нас такое чувство, что император Герхарт и его Политический Совет… ну, скажем, были плохо информированы… что у их консультантов были коварные намерения… в общем, что сейчас, как никогда, нужны решительные реформы. Адмирал направил на Терру тщательно обоснованные рекомендации. А тем временем недовольство ведет к волнениям. И может быть введено военное положение или… ладно, хватит. Такие дела не тебе и не мне решать.

Тем не менее рвение звучало в его голосе и осветило черты лица, когда он сказал:

— Я вас предупредил, Таргови. Езжайте, но поддерживайте контакт, держитесь вашей торговли и не лезьте ни во что другое, и тогда, может быть, для вас все обойдется.

Торговец поднялся, изысканно попрощался и вышел. В условиях здешней почти терранской гравитации подушечки на его ногах ступали мягко и бесшумно.

Аурейя чуть ли не вся состояла из новых домов, построенных специально для размещения сил обороны бурно растущего сектора, расквартированных на планете вместе с гражданской службой и частными предприятиями, которые при них возникли. Архитектурная мысль произвела здесь на свет смело возносящиеся ввысь башни, растекающиеся по равнине широкие заводские корпуса. Экипажи кишели на улицах, под землей, в небесах. Круглые сутки не замедлялся пульс их движения.

От старого города, снесенного и поглощенного новым, не осталось практически ничего. Он был мал, как бы там ни было, потому что колонизация шла скачками, приводя к возникновению анклавов в дикой природе, которую нельзя было покорить, а лишь постепенно уничтожить. Все же какие‑то реликты старых дней кое–где лепились к крутому склону плато. В тот район и пошел Таргови, направляясь к знакомой гостинице.