Миры Пола Андерсона. Том 11

Я посадил машину перед его домом. Рассыпающаяся халупа смутно чернела в густом тумане, освещенном лихорадочными отблесками каких-то далеких огней. От неумолчного, ничем не приглушенного шума грузового транспорта закладывало уши. Прежде чем выйти с Бетти из кабины, я прихватил парализующий пистолет.

Звонок у Адзеля давно сломался, но он быстро открыл на наш стук.

— Заходите, пожалуйста, заходите.

В лучах флюоресцентных ламп зеленые чешуйки сверкали, как изумруды. На нас пахнуло благовониями.

— А почему ты с оружием, Джимми? — Он недоуменно уставился на мой пистолет.

— Так ведь ночь, темно, — объяснил я. — В таком хулиганском районе…

— Да? — удивился мой тысячекилограммовый друг. — А меня вот никто еще ни разу не тронул.

Мы вошли. Взмахом руки он указал нам на циновки. Вся мебель комнаты состояла из этих циновок, пары дешевых столов и полок, лично сколоченных им из подобранных в мусоре досок и забитых книгами и кассетами. Старинная японская ширма — копия, конечно же, — закрывала дальний конец комнаты, где находились небольшая плита и хитрое, специально для него предназначенное канализационное устройство. На стенах — два свитка, горный пейзаж и сострадательный Будда.

Адзель засуетился, заваривая для нас чай. Он до сих пор не сумел привыкнуть к тесноте своей комнаты, дважды мне пришлось проявить чудеса ловкости, уворачиваясь от его хвоста (я ничего не сказал, иначе Адзель убил бы добрые полчаса на извинения).

— Я очень рад вас видеть, — прогудел он. — Однако из беседы по телефону я понял, что вы находитесь сейчас не в самых хороших обстоятельствах.

— Мы надеялись, что ты поможешь нам успокоиться, — сказала Бетти. Я лично чувствовал некоторое недовольство. Спору нет, Адзель — прекрасный товарищ, но неужели нам с Бетти не хватило бы для успокоения компании друг друга? Последние недели я и так почти ее не видел.

Адзель подал чай. Чайник у него был пятилитровый, но — благодаря, возможно, этим занятиям микрометрикой — мой далеко не миниатюрный друг прекрасно обращается с самыми крошечными и нежными чашками и способен провести чайную церемонию по полной программе. Чем он и занялся в приличествующей такому случаю тишине. Я внутренне кипел, как тот чайник. Прелестный, возможно, обычай, но разговор со Снайдером как-то не прибавил мне любви ко всем восточным традициям, вместе взятым.

В конце концов Адзель поставил флейтовую музыку, присел перед нами — то есть опустил на циновку заднюю часть туловища и привстал на передние колени — и торжественно произнес:

— Прошу вас, друзья, поделитесь со мной своими бедами.

— Да мы их столько раз уже пережевывали, — сказала Бетти. — Я пришла сюда, чтобы мирно посидеть.

— Конечно, — с той же торжественностью ответил Адзель. — С величайшей охотой вас поддерживаю. Не хотели бы вы вместе со мной провести краткую трансцендентальную медитацию?

Вот тут уже я не выдержал.

— Нет!

Адзель и Бетти удивленно обернулись на этот истошный вопль, и я тут же начал оправдываться:

— Простите, пожалуйста… но… путаница все какая-то, и все идет наперекосяк и…

Огромная четырехпалая лапа опустилась на мое плечо и сжала его — мягко, чуть-чуть, совсем как мамина рука.

— Расскажи мне все, Джимми.

И тогда меня словно прорвало, я начал торопливо, взахлеб описывать свое нелепое, дурацкое положение.

— Снайдер просто не понимает, — закончил я. — Ему кажется, что все эти уравнения, факты можно освоить за несколько дней.

— А разве нельзя? Например, гипнопедия…

— Ну что ты говоришь, разве сам не понимаешь? Ну да, могу вызубрить все, как попка, но только знания эти не проникнут в меня до мозга костей — где им и следует быть. А потом на экзамене мне подкинут задачку, требующую оригинального мышления. И ведь обязательно подкинут — иначе как определить, сумею ли я справиться, если в космосе возникнет чрезвычайная ситуация.

— Или на незнакомой планете. — Длинная голова понимающе кивнула. — Да-а.

— Это не про меня — купцы, их приключения, — с горечью сказал я. — Но ведь и на регулярных транспортниках всякое бывает.

Некоторое время он смотрел на меня в упор, а затем пророкотал:

— Один знакомый говорит пару слов другому — так действует ваша техническая цивилизация, или я ошибаюсь? Зоту. Есть у тебя хоть какая возможность быстро справиться с этой задачей и вернуться к своей настоящей работе?

— Нет. Мастер Снайдер говорил о демонстрационном стенде или передвижной платформе для шествия. Для этого придется изучить культурную атмосферу, разработать общую схему, согласовать ее с местным комитетом, сконструировать эту штуковину — и упаси Бог, если она окажется малозрелищной либо малоэтнической, — затем построить ее, испытать, найти промахи конфигурации, исправить их и… А к тому же — какой из меня художник? Какую бы хитрую механизму я ни сделал, вряд ли она окажется шибко впечатляющей.

— Адзель! — неожиданно вмешалась Бетти. — Ты же знаешь о Древнем Востоке гораздо больше нас. Может, у тебя есть какие предложения?

— Возможно, возможно. — Раздался звук, вроде как при работе рашпилем. Воданит задумчиво потер свой подбородок. — Мотивы… дайте-ка я посмотрю.