Миры Пола Андерсона. Том 14

Флэндри подобрал бластер и набрал номер на видеофоне.

— Флайер к посольству, — приказал он на эрио.

Потом вернулся к Двиру, встал на колени и открыл нагрудную панель. Должно быть, этот выключатель? Флэндри снял его с предохранителя.

— До свидания, друг, — сказал он.

— Минуту, — продребезжал тот. — Я потерял ее. Такой мрак. Шум… Теперь можно.

Флэндри повернул выключатель. Глаза погасли, и Двир затих.

Перси вытянулась рядом с Хауксбергом, сотрясаясь от плача. Флэндри поднял ее.

— Мне надо бежать, — сказал он. — И это, возможно, плохо кончится. Хочешь со мной?

— Да, да, да, — прижалась она к нему. — Иначе они убьют тебя.

Он обнял ее одной рукой, другой целя в Хауксберга, который шевелился, глотая воздух. Одна вещь вдруг поразила мичмана.

— Почему ты мне помогла? — тихо спросил он.

— Сама не знаю. Забери меня отсюда!

— Что ж… возможно, ты совершила нечто, имеющее громадное значение для человечества — если эта информация действительно так важна, а она должна быть такой. Надень на себя платье и туфли. Причешись. Найди мне чистую пару брюк. Эти все в крови. Только быстро. — Плачущая Перси вцепилась в него еще крепче. Он шлепнул ее. — Быстро, я сказал! Не то мне придется оставить тебя тут.

Она бегом бросилась выполнять его указания. Флэндри ткнул ногой Хауксберга.

— Вставайте, милорд.

Хауксберг с трудом принял вертикальное положение.

— Вы с ума сошли, — выдохнул он. — Неужели вы всерьез надеетесь уйти?

— Я всерьез надеюсь попытаться. Дайте-ка мне вашу портупею. — Флэндри застегнул ее на себе. — Сейчас мы пойдем к флайеру. Если кто-нибудь спросит, вы скажете, что вас удовлетворил мой рассказ, что я сообщил вам нечто, что не может ждать, и мы с вами направляемся доложить об этом мерсейским властям. При первом же намеке на осложнения я начну стрелять — и первый, кто получит разряд, будете вы. Ясно?

Хауксберг потирал шишку за ухом, сердито глядя на него.

Начав действовать, Флэндри отбросил всякие сомнения. Адреналин пел в его венах. Никогда еще он так остро не воспринимал окружающее — эту роскошную комнату, налитые кровью глаза Хауксберга, прелестное явление Перси в огненно-красном платье, запахи пота и гнева, вздохи вентилятора, жар кожи, сцепление мускулов, сгиб локтя, направляющего пистолет — он жив, вечность свидетель!

Переменив брюки, он сказал:

— Выходим. Вы первый, милорд. Я на шаг позади, как подобает мне по званию. Перси с вами. Следи за его лицом, дорогая. Он может попытаться передать что-то мимикой. Если он подмигнет или сморщит нос, скажи мне, и я его убью.

У нее задрожали губы:

— Нет. Не надо убивать Марка.

— Он бы меня запросто убил. Игра началась, и тут уж не до деликатности. Если он будет вести себя хорошо, то, возможно, и выживет. Пошли.

Выходя, Флэндри отдал честь тому, что лежало на полу.

Но не забыл загородить это собой, пока дверь в коридор не закрылась за ним. За углом они встретили пару молодых сотрудников посольства, направляющихся в их сторону.

— Все в порядке, милорд? — спросил один. Флэндри схватился за пистолет в кобуре и громко прокашлялся. Хауксберг кивнул.

— Я направляюсь в Афон. Сию минуту. С этими людьми.

— В апартаментах находится секретный материал, — добавил Флэндри. — Не входите и никого не пускайте туда.

Он чувствовал их взгляды — они буравили спину, как пули. Неужели и впрямь удастся всех надуть и уйти? Возможно. Здесь не полиция и не армия, здесь не занимаются насилием — только вызывают его, а там пусть другие отдуваются. Самое опасное ожидает его за пределами посольства. Теперь, уж конечно, всю территорию взяли в кольцо. Двир чудом проскользнул незамеченным.

В вестибюле их остановили еще раз, и они опять отделались парой слов. Снаружи покрытый росой сад поблескивал под Литиром и тусклым Нейевином. Было прохладно, и слышался отдаленный рокот машин. Флайер Абрамса уже прибыл. «О Господи, ведь я бросаю шефа!» Машина ждала на площадке с открытой дверцей. Флэндри велел сесть Хауксбергу и Перси. Закрыл за собой дверцу и включил свет.

— Садитесь за пульт, — приказал он пленнику. — Перси, принеси полотенце из гальюна. Милорд, сейчас нам предстоит миновать оцепление. Поверят нам, если мы скажем, что мирно следуем в Дхангодхан?

— В то время, когда Брехдана там нет? — скривился Хауксберг. — Не будьте смешным. Прекратите эту комедию, сдайтесь и облегчите тем свою участь.

— Что ж, придется выбрать трудный путь. Когда нас остановят, скажете, что мы летим на ваш корабль за чем-то, что нужно показать Брехдану в связи с этим эпизодом.

— И надеетесь, что они это проглотят?

— А почему бы и нет? Мерсейцы не так блюдут правила, как терране. На их взгляд, благородному господину как раз и надлежит действовать самому, не заполняя при этом двадцати разных анкет. Если они не поверят, я отключу предохранители и протараню их — так что постарайтесь. — Перси подала полотенце. — Сейчас я свяжу вам руки. Помогайте, или я пристрелю вас.