Миры Пола Андерсона. Том 14

— Жаль, что ты родилась не в нашей цивилизации. Ты мыслишь, как флотоводец.

— Хорошо, проходите, — медленно сказал мерсеец. — Я подчиняюсь насилию.

Флэндри подался вперед, ухватившись за край стола, и чуть было не крикнул Эйнарсену, что надо делать. Командир эскадры ответил:

— Очень хорошо. Однако, учитывая тот факт, что на соединение с вами идет другое звено, я вынужден потребовать гарантий. Вы немедленно, на полной скорости, повернете на север Галактики и будете продолжать движение, пока я не вернусь к Саксо.

— Это неслыханно! Вы не имеете права…

— Право мне дает ответственность, которую я несу за эскадру. Если ваше правительство захочет выразить моему протест, пусть выражает. Если вы откажетесь следовать в указанном направлении, я буду считать ваши намерения враждебными и приму соответствующие меры. Примите мои уверения. Всего хорошего. — И экран погас.

Флэндри, весь дрожа, выключил свой экран с бесстрастным лицом Эйнарсена. Сквозь сумятицу его мыслей пробилось: как видно, старый линейный офицер все-таки соображает не хуже свежеиспеченного мичмана. Когда он ввел Драгойку в курс событий, она хладнокровно сказала:

— Давай опять посмотрим на макет.

Мерсейцы не послушались приказа, но разошлись в разные стороны, надеясь, как видно, оттянуть время до прихода помощи. Эйнарсен не стал содействовать им в этом. «Новая Бразилия», как загнанная волчица, обернулась к своему более мелкому преследователю, «Земля Мэрдоха» поспешила ей на помощь. «Умбриэль» и «Сабик» устремились к мерсейскому линкору. «Антарктика» продолжала идти прежним курсом, конвоируя разведчиков.

— Началось, — сказал Флэндри сквозь стиснутые зубы. Его первый космический бой, такой же устрашающий, ошеломляющий и волнующий, как первая женщина. Его снедало желание очутиться сейчас в орудийной башне. Закрыв шлем, он стал смотреть на экран наружного обзора.

С минуту там не было видно ничего, кроме звезд. Потом «Сабик» громыхнул и содрогнулся. Он выпустил залп ракет — чудовищных ракет, носителем которых может быть только линкор, снабженных собственными гипердвигателями и фазировочными компьютерами. Как они долетят, видно не будет. Расстояние все еще слишком велико. Но в космосе вокруг них начались взрывы — один огненный шар за другим; они вздувались, вспыхивали и исчезали. Если бы экран передавал их истинную мощь, у Флэндри вытекли бы глаза. И даже сквозь вакуум до него доходили толчки газовых волн: палуба качалась, и корпус гудел.

— Что это? — крикнула Драгойка.

— Враг обстрелял нас. Нам удалось перехватить его ракеты и уничтожить их с помощью более мелких. Смотри сюда. — По экрану пробирался металлический цилиндрик. — Она сама ищет цель. Мы выпустили целую кучу таких.

Энергия продолжала бушевать в пространстве. Один разрыв чуть не сбил Флэндри с ног, и в ушах у него загудело. Он включил контроль повреждений. Удар произошел так близко, что «Сабик» получил пробоину. Их отсек защитили переборки. Разбита лазерная пушка, ее расчет разорван в клочья. Но другая, рядом, докладывает, что сохранила боеспособность. Расчет этого орудия, благодаря тяжелому ограждению и электромагнитной защите, не получил смертельной дозы радиации; люди могут еще выжить, если им окажут медицинскую помощь в течение суток. Они остались на своем посту.

Флэндри снова обратился к макету. «Умбриэль», опередив оба линкора, втянул в свое поле гигантский вражеский корабль. Как только гиперполя соприкоснулись, «Умбриэль» вышел из фазы как раз настолько, чтобы стать неуязвимым, но недостаточно, чтобы его масса не тормозила врага. Мерсеец, должно быть, старается войти в фазу и уничтожить его, пока… Нет, уже подоспел «Сабик»!

Радиус поля, создаваемого столь мощными генераторами, очень велик. При первом контакте противник казался игрушкой, затерянной среди множества звезд. Но он все рос, превращаясь в акулу, в кита, в стального Левиафана, ощетинившегося орудиями, озаренного мертвенными вспышками.

Исход битвы решали не живые существа. Разве только частично. Они обслуживали орудия, управляли машинами и умирали. При столкновении подобных скоростей, масс и мощностей главную роль играли роботы. Ракета сходилась с ракетой, компьютер состязался с компьютером в фантастическом танце смены фаз. Люди и мерсейцы оперировали, правда, бластерными орудиями, ощупывая, прожигая, режа металл, как нож режет плоть. Но их шанс нанести серьезный ущерб за такое короткое время был невелик.

Космос полыхнул огнем. Громовой раскат сотряс корабль. Палуба перекосилась, балки прогнулись, броня оплавилась. Взрыв швырнул Флэндри с Драгойкой друг на друга. Они лежали обнявшись, побитые, кровоточащие, оглушенные, а над ними бушевала буря.

И вдруг все утихло.

Медленно, неуверенно поднялись они на ноги. Крики, звучащие повсюду, сказали им о том, что барабанные перепонки у них уцелели. Дверь просела, и в нее сочился дым. Рокотали химические пожаротушители. Кто-то звал врача голосом, рвущимся от боли.