Миры Пола Андерсона. Том 15. Все круги ада. Мятежные миры

Я ведь ничего нового вам пока не рассказал, верно? — Флэндри еле-еле успел отрицательно качнуть головой. Херасков снова забегал по кабинету, продолжая говорить. — Уверен, что вы, как и большинство информированных граждан, сделали для себя определенные выводы. Империя так огромна, что один-единственный человек не в состоянии нанести ей непоправимый ущерб, каким бы всемогущим он теоретически ни казался. Что касается вреда от Джосипа, то он скорее всего распространится на кучку придворных, политиканов, плутократов и прочего сброда на Терре и поблизости от нее, так что потеря будет невелика. Мы пережили и не таких поганых императоров.

Заключение вполне логичное. И верное… в определенном смысле. Но все же недостаточно верное. Даже мы — столь близкие к источнику могущества — и то были захвачены врасплох Аароном Снелундом. Слыхали когда-нибудь о нем?

— Нет, сэр. Не слыхал, сэр, — ответил Флэндри.

— Средства массовой информации о нем помалкивают, объяснил Херасков. — Цензура на этой планете пока еще работает, даже если все остальное и пробуксовывает. Двор его знает, люди вроде меня — тоже, но, видимо, даже наши сведения были далеко не полны.

Детали вы узнаете позже. А пока я дам вам факты, которые хранятся в тайне от публики. Родился он тридцать четыре года назад на Венере от матери-проститутки и неизвестного отца. Произошло это в Сублюцифере, где ты либо рано обучаешься быть беспощадным, либо пускаешь пузыри и идешь на дно. Аарон был не глуп, талантлив и очарователен, если брал на себя труд произвести такое впечатление. На втором десятке он оказался уже здесь — на Терре, подвизаясь на мелких ролях в театре сенсей. Теперь-то — задним числом — я понимаю, какие он вынашивал планы, как скрупулезно изучал вкусы Джосипа, как вложил все средства в создание биоскульптурного образа, а время — в изучение нужной манеры поведения. Когда они встретились, все сработало четко… как сила тяготения. К двадцати пяти годам Аарон Снелунд из жалкого мальчонки-педераста превратился во всесильного фаворита наследного принца. Его дальнейшие шаги заключались в том, чтобы избавиться от людей, занимающих ключевые позиции, и передать их тем, кто лизал задницу самому Снелунду.

Тогда возникла оппозиция. И дело тут было не в одной ревности. Честных людей волновала мысль, что Снелунд может стать движущей силой за кулисами Империи, когда на трон взойдет Джосип. До нас стали доходить слухи о тайной подготовке убийства. Не знаю, испугались ли они оба — Джосип и Снелунд, — или же Снелунд почуял опасность и решил ее предотвратить. Во всяком случае, они встревожились.

Георгиос умер внезапно, как вы помните. А через неделю Джосип сделал Снелунда виконтом и назначил губернатором сектора альфы Креста. Вы понимаете, в чем тут была главная хитрость? Присвоение более высокого титула могло бы вызвать бурю, но виконты идут по пятачку за пучок в базарный день. Однако такого титула вполне достаточно, чтоб получить назначение на пост губернатора огромного пространства. Есть сектора слишком богатые, есть слишком могучие, есть слишком близкие к Терре, есть важные в каких-то других отношениях, так что Политический Совет ни за что не потерпел бы там человека, которому доверять нельзя.

Ну а альфа Креста — дело другое!

Херасков щелкнул переключателем. Флюоропанели погасли. Ошеломляющая картина Юпитера — огромного и опоясанного хороводом лун — исчезла. На ее месте появились трехмерные изображения главных звездных систем Империи. Возможно, ярость Хераскова требовала, чтобы нашлось хоть что-то, во что можно было бы ткнуть пальцем. Его коренастая фигура четко рисовалась на фоне звездной россыпи.

— Бетельгейзе… — Он ткнул пальцем в красную пылающую точку, изображающую гигантское солнце, доминирующее в пограничном пространстве между империями Терры и Мерсейи. — Здесь нам угрожает война. Ну а теперь альфа Южного Креста.

Рука Хераскова описала дугу почти в сто градусов против часовой стрелки. Другая снова щелкнула переключателем, сместив изображение почти на семьдесят градусов к югу. Ярко вспыхнули гиганты типа В на противоположном конце терранских владений — близнецы альфы и одинокое солнце бета Южного Креста. А за ними ничего увидеть было нельзя, кроме мрака. И дело было вовсе не в том, что космос в тех краях менее густо засеян звездами, а в том, что тут кончалась власть Терры и дальше лежали области, заселенные дикарями и воинственными варварами, которые слишком рано получили в свое распоряжение космические корабли и атомное оружие. Именно поэтому там и царила тьма.

Херасков обвел пальцем почти цилиндрический контур формы этого сектора.

— Именно здесь, — сказал он, — вернее всего и произойдет взрыв.

Флэндри осмелился нарушить тяжелое молчание, воцарившееся после этих слов.

— Адмирал предполагает, что дикие народы снова готовы вторгнуться к нам? Но, сэр, мне казалось, что там все под контролем. После битвы… хм… я забыл ее название, но разве там не произошло сражения…