Миры Пола Андерсона. Том 16

— Они ищут меня потому, — сказал Флэндри, — что я могу их уничтожить.

Услышав эти слова, Кемул, до того сохранявший абсолютную невозмутимость и никак не реагировавший на шум под его необъятным задом, вскочил на ноги:

— Не шути так с Кемулом! — выдохнул он и дико вытаращил глаза.

Луанг с расширенными зрачками медленно опустила ноги на пол.

— Как насчет свободы, а, Кемул? — спросил небрежно Флэндри и, повернувшись к Луанг: — К даме вопрос также относится.

— Свободы?.. От чего? — протянул в замешательстве Кемул.

— Ну это же понятно. Так что вы скажете, если я предложу прикрыть эту лавочку — Биоконтроль? Противоядие — бесплатно! Ну, или по сходной цене, доступной для всех. Это реально. Я не шучу. Уверен, вы платите за эту дрянь втридорога, и будете платить еще дороже, перекачивая в их карман нечто вроде налога.

— Да, цены растут, — проговорила Луанг. — Но только Биоконтроль владеет цистернами и знает, как ими пользоваться…

— Да что вы заладили: Биоконтроль, Биоконтроль! Ерунда! — разошелся Флэндри. — Еще когда осваивалась Юнан Бизар, весь ваш район находился в крайне отсталом состоянии. Да, исследователи открыли процесс, дающий противоядие — скорее всего биосинтетический. Но даже по меркам того времени ваше производство было допотопным и отсталым. На Спике-VI, к примеру, можно воспроизвести любую молекулу! Техника для этого гораздо проще и исключает ошибки. А количество — да хоть залейся!

Луанг рот разинула от удивления.

— Уж не хочешь ли ты проникнуть туда?! — прошептала она.

— Точно. Во всяком случае, это именно то, чего они так боятся, братцы Банданг и Вароу. А что, неплохая идея! На Спике-VI лаборатория Мицуко заплатит мне… заплатит мне… ну, в общем — неплохие комиссионные только за то, что я нашел им такой рынок! М-да… — Флэндри мечтательно прикрыл глаза.

Кемул долго и отчаянно тряс головой, так, что его длинные волосы окончательно спутались.

— Ну нет! Кемул и так живет не плохо! Не так плохо, чтобы рисковать своей шкурой, помогая тебе! Луанг, надо его немедленно сдать куда следует!

Но Луанг лишь молчала с непроницаемым видом, не спуская с Флэндри глаз.

— Ну и как ты собираешься выбраться отсюда? — спросила она наконец.

— Ерунда. Мелочи. — И Флэндри неопределенно махнул рукой, не желая вдаваться в «мелочи».

— Вот что я думаю. Уж если ты сам не знаешь, как улетишь отсюда, то мы тем более. Стоит ли нам рисковать своей жизнью?

— Э-э-э… — Флэндри замялся, жестом попытавшись рассеять сомнение, застывшее на их лицах. — Предлагаю обсудить эту тему как-нибудь в другой раз, — стараясь выглядеть как можно естественнее, произнес он.

— Ты думаешь, у тебя будет «другой раз»?

На лице Флэндри появилась такая сногсшибательная улыбка, от которой все женские сердца от Скоты до Антар не могли не разбиться вдребезги.

— Если вы мне его подарите, моя госпожа. Она пожала плечами:

— Может быть. Если увижу смысл рисковать. И… вот еще что. Кемул уже завладел всем, что у тебя было. Чем ты собираешься заплатить за следующие тридцать дней?

Вот это был действительно вопрос.

Та часть Болотного города, которая располагалась между Каналом Цветка Лотоса, складом специй «Барати и Сыновья», Каналом Потонувшего Пьяницы и совсем жалкими, ютившимися на плотах хижинами — там, где Компонг Тимур граничил с никем не востребованной водянистой хлябью, подпадала под протекторат Суму Жирного. Ему платили дань все, кто обладал хоть маломальским доходом: паромщики, священники, колдуны, артисты, проститутки, держатели базаров, фальшивомонетчики — и другая подобная публика. Дань не была непомерной и строго согласовывалась с индивидуальными возможностями, так что поводов для смертельных обид как будто не было. В некоторых случаях Суму даже оказывался полезен: его ребята охраняли район от посягательств других группировок, устраивая иногда показательные расправы над случайными гастролерами. Для тех же, кто воровал товары из других частей города, он был надежным патроном. У него были связи, благодаря которым даже законный торговец мог получить баснословный барыш. Он мог найти покупателя на дочку какого-нибудь вконец обнищавшего папаши, чтобы тот смог достать денег на покупку очередной тридцатидневной дозы. В таких случаях, надо отдать ему справедливость, Суму не брал непомерных комиссионных. По примеру Соломона он также судил своим коротким судом тех, кто дерзал предстать пред его очами. А раз в год, на праздник фонариков, он лично раздавал леденцы малышне, бродя по своей территории, украшенной, кстати говоря, также за его счет.

Вот каков был Суму. И ненавидели его не больше, чем, скажем, какого-нибудь правителя.

Однажды, некто Прадъюнг, человек Суму, совершал ежедневный обход территории в целях сбора дани. Каково же было его изумление, когда он услышал о некоем рассказчике, который в течение двух дней на площади Индранадъю зарабатывал себе на жизнь, не позаботившись заручиться разрешением.