Миры Пола Андерсона. Том 18

Легкая перемена цвета и позы, почти незаметное движение губ, обнаживших зубы, — все, что выразило чувства Уроха.

— Есть, впередсмотрящий!

Брайадан сделал жест признательности — редкий у старшего по отношению к младшему — и смягчил тон:

— Повторяю, афал, мое уважение к вашей репутации — высочайшее. И таково же мое уважение к вашему разуму. Разве иначе утвердил бы я вас на это задание? Если угодно Богу — а я в это верю — вы вернетесь покрытый славой. Да, мы не сможем объявить об этом на всю Вселенную — но будут знать равные вам, а может быть — и ваш ройдхун.

Боль на лице сменилась строго сдерживаемой радостью.

— Это я должен был сказать и потому именно к вам обратился, — говорил далее Брайадан. — Перед потерей связи с главными силами синтас Гадрол передал сообщение. Корабли-разведчики доложили о подходе терранских подкреплений, но таких небольших, что мы их можем оттеснить. Если на выполнение нашей задачи понадобятся дни, то так и будет — раньше противник не сможет подтянуть такие силы, что вынудили бы нас отойти. Так что, афал, время у вас есть. Перед принятием решения исследуйте все возможности. Помните, что как бы ни была полезна наша работа, она лишь часть скрытого пока пути, по которому ведут нас наши командиры. Судьба Расы решается на миллионы лет вперед. Доброй охоты, афал!

— И вам, впередсмотрящий! — ответил Урох. Мелькнуло его торжествующее лицо, и экран погас.

Мерсейцы вошли на гипердрайве в гравитационный колодец солнца Горзуна так глубоко, как только могли. Вернувшись в релятивистское пространство, они обладали тщательно согласованными внутренними скоростями, нацеленными на обитаемую планету системы. Зазор они прошли меньше чем за три часа с таким торможением, что живая ткань была бы размазана в молекулярный слой, если бы не внутренние поля.

Собственный флот горзуни не имел ни единого шанса. Те корабли, что находились на орбитах вокруг планеты, могли представлять собой лишь символическую защиту. Команда Брайадана ее смела. Прибывали другие эскадры, он разносил их в клочья. А тем временем его радиостанции на частоте местных передатчиков вещали на основных языках региона:

— Как понимает народ, мы не желаем никому вреда. Мы здесь только по просьбе ваших законных вождей — Совета Освобождения, желающих положить конец векам гнета. Его превосходство ройдхун признает Совет Освобождения легитимным правительством Царства Горзуни. Но даже при этом мы, мерсейцы, не желаем вмешиваться в ваши внутренние дела. Вспомните хотя бы, как далеки друг от друга наши регионы. Лишь ради чистого альтруизма пересекли мы столь обширные просторы космоса, с риском нападения со стороны агрессоров Терранской Империи, чтобы ответить на призыв — не оказать военную помощь, нет, не ради каких-либо военных целей, но лишь для того, чтобы доставить госпитальное оборудование и лекарства доблестным армиям вашего Совета Освобождения. Если мы вооружены, то лишь для самообороны. Если мы сражаемся, то лишь в ответ на нападение, совершенное без малейшей провокации с нашей стороны. Обратите внимание, что мы не преследуем удирающие корабли беззаконного и дискредитировавшего себя режима Фолькмута…

Урох этого не слушал. Ему было достаточно знать: лидеры Расы в мудрости своей решили, что следует выполнить здесь определенные действия, порученные ему, и что это должно сопровождаться определенной трепотней. А кроме того, он был занят.

Когда «Тринтаф», проносясь по гиперболе, мелькнул вблизи планеты, из его люков вылетела эскадрилья Уроха. Это были корабли типа «Клыкастый гриф», нечто среднее между терранскими кораблями класса «Комета» и «Конкистадор» — шестиместный корабль, узкий и смертоносный, одинаково уверенно чувствующий себя в атмосфере и в межпланетном пространстве. Они врезались в атмосферу на такой скорости, от которой прошла дрожь по корпусам, вспыхнуло вокруг красное пламя и гром пронесся за ними от горизонта до горизонта.

В резком торможении находящийся за пилотским пультом своего корабля Урох увидел проносящиеся под ним море и сушу: морщины гор, зеленеющие долины, сияющие воды. Дома, видимые на увеличивающих экранах, были в основном круглыми, низкими, широкими, вздымались к небу немногочисленные башни, подобно своим гордым сестрам на Мерсейе и на Терре. В натуре этой расы было строительство обширных подземных помещений — «в груди Матери», как они говаривали. Несмотря на редкость наземных ориентиров, Урох знал свой путь. Он его хорошо выучил на выматывающих инструктажах.

Чего он не знал, это того, что на пути попадется — хаа, теперь уже знал! Из-за облака вынырнула стайка истребителей — на перехват.

— Маневр ухода! — хладнокровно скомандовал он по рации. — Плотным строем. До приказа огня по противнику не открывать. Сосредоточьтесь на собственной безопасности.

Но сердце его стучало от возбуждения.