Миры Пола Андерсона. Том 18

Но теперь… — он перевел дыхание. — Теперь настал новый день. Мерсейцы послали «миссию милосердия». Они объявили необходимость столь срочной, что им пришлось пересечь наше пространство, в надежде, что мы не станем замечать, но у нас хватило злобности наброситься на них в секторе альфы Креста — возле места их назначения. Стыд и позор, что мы заставили их разгромить те силы, которые смогли собрать. Теперь дипломаты будут спорить, кто виноват, и кто кому должен платить репарации, и прочий треп еще на годы вперед. Да, обычное дело.

Но штука в том, что мерсейцы могли бы проскочить незамеченными, если бы в самом деле хотели. Они специально обозначили свое присутствие при подходе к нашей границе у альфы Креста. У наших сил не было выбора, как только атаковать и нести потери. А тем временем отряд мерсейцев прошел к самому Горзуну. Разнес в клочья местный оборонительный флот. И мог взорвать все правительственные здания. Мятежники одержали бы полную победу. Нам бы оставалось либо совершить интервенцию и влезть по колено в болото мерзкой и долгой локальной войны, либо, что более вероятно, мы бы ничего не сделали и по всем правилам получили бы промерсейскую силу в нашем тылу — мелкую и слабую, но источник постоянной головной боли.

А рейдеры ограничились разрушением главного центра управления Фолькмута. Правительству нанесен сильный удар, но оно сохранило боеспособность. Гражданская война на Горзуне продолжается.

— И что из этого следует? Ответ она знала сама.

— То, что когда об этом узнают, как неизбежно случится, среди основных сил Империи начнется страшный спор. Одни предложат собрать силы и вести пристальное наблюдение там, на противоположном конце от сектора Магнуссона, пока не разразился взрыв у нас в тылу. Другие будут заявлять, что там нет никакой опасности — то ли потому, что Совет Освобождения еще не победил, то ли потому, что этот Совет представляет собой прогресс, а прошлые инциденты показывают, как мы были не правы, провоцируя мерсейцев. Распыление сил и путаница, которые при этом настанут, могли бы показаться невероятными, если бы не было так много прецедентов, — Флэндри пожал плечами. — О, мерсейцы нас изучили. Они нас понимают куда лучше, чем мы их. И… за Магнуссоном тянется слава победителя мерсейцев в битве, но он же обещал, что, когда станет императором, договорится с ними о вечном мире.

— И как ты это трактуешь? — прошептала она.

— Ты имеешь в виду внутренний смысл? — смех его перешел в стон. — Я не пытаюсь. Слишком хорошо знаю последствия. Я только вижу, что самые полезные элементы психологической войны оказались на стороне Магнуссона. Совпадение? Или попытки форсировать желанный мир? Я могу лишь лелеять подозрения. Отсюда, с Терры, как я могу узнать что-нибудь наверняка? Каким образом?

Он снова рассмеялся, на этот раз от души, и притянул ее к себе:

— Так что не думай ни о чем, милая! Давай лучше радоваться тому, что мы вместе. Пока можем.

Глава 13

Населенный в основном цинтианами Лулах казался меньше, чем был на самом деле. Дома прятались под деревьями, крыши зачастую были полными зелени террасами, а по стенам вились цветущие лианы. Много домов стояло на ветвях — где листва скрывала их в игре света и тени. Улицы были покрыты дерном, узкие, извилистые, экипажей по ним ездило мало, и те небольшие. Где только возможно, жители предпочитали передвигаться по деревьям, а не по земле.

Вдоль берега стояло несколько зданий побольше, среди них кое-как сколоченная бревенчатая гостиница. Диана с Аксором остановились в ней и решили исследовать местность. Во Лиа заняла номер там же и поставила своего зверя в конюшню — местные жители использовали животных под седлом и в упряжке, хотя к северу фермы были механизированы.

К рассвету, когда туман с реки приглушил ночной свет Дедала, Во Лиа вышла из гостиницы, объяснив на ходу сонному поваренку, что должна проведать зверя. Поваренок не обратил особого внимания на какой-то сверток тряпья в руках Во Лиа — наверное, клетку почистить.

В конюшне было тепло, полутемно, в воздухе ощущался сладковатый запах лошадей и терпкий — чангтасов. Во Лиа пробралась к клетке и открыла защелку. Таргови выскочил наружу.

— Хар-руу! — зарычал он. — Долго же ты возилась.

— Должна я была подождать, пока ты сможешь выскочить незаметно, нет? — ответила она. — Антрепренерам этот солнечный круг сильно жизнь портит.

Таргови потянулся и широко зевнул:

— До чего же хорошо! Молись своим маленьким богам, чтобы никогда не дали они тебе попасть в клетку.

По его расчетам с момента отхода «Водного цветка» из Пас де ла Фронтера прошло две терранские недели. Вряд ли выдержал бы он заточение, если бы Во Лиа не выводила его на цепи на каждой остановке — танцевать и делать фокусы под ее аккомпанемент на флейте.

— Что-нибудь новое слышала? — спросил он.

— Пришло свежее слово с фронта войны, его принесла курьерская шлюпка на Аурейю. Все просто кипят. Адмирал Магнуссон предложил императору Герхарту переговоры. Хватило же у него духу?