Миры Пола Андерсона. Том 18

— Вы заблокировали пусковую схему, — сказал Карлсарм. Из ствола вырывалась энергия. Но не было ни вспышки, ни света, ни запаха озона. Он взмахнул рукой. — Я отключил это. Я заметил, что вы открыли камеру и заменили главный модулятор вот этим маленьким приспособлением. Эвагайл, перед тем как напасть на него, ты слышала, говорил ли он что-либо?

Ее странный бесстрастный голос произнес:

— «Вся мощь их армии на этом континенте сконцентрирована здесь, и они планируют сохранить ее еще по крайней мере несколько дней. Не думаю, что есть надобность в каком-нибудь мультимегатонном аппарате. Он уничтожил бы их, но они — подданные его величества и в потенциале могут представлять ценность. Кроме того, это нанесло бы территории Империи большой экологический ущерб, и в окрестностях Города выпали бы радиоактивные осадки. Не говоря уже о том, какое воздействие это оказало бы на вашего покорного слугу — то есть на меня. А вот какой-нибудь корабль мог бы спокойно и безопасно приземлиться. Я предлагаю, чтобы это была "Изида", нагруженная морской пехотой, самолетами и вспомогательным оборудованием. Если он опустится внезапно, партизаны не смогут далеко убежать. С помощью пестицидов, ультразвука, газовой атаки, ошеломляющего лучевого удара и всего прочего вы наверняка сможете захватить большинство из них в течение одной-двух недель. Повторяю, по возможности захватить в плен, а не убивать. Я объясню это вам потом, после того как вы совершите посадку. Сейчас я получше опишу вам местность. Мы находимся на северо-восточной окраине озера Мун Гарнет…» В этот момент я прервала его, — закончила Эвагайл. Самое жуткое было в том, что она сказала эти слова вполне серьезно, без тени юмора.

— Ее Мастерство обостряет ощущения, а также увеличивает емкость памяти, — отрешенно и механически сообщил Ноач.

— Ладно, — вздохнул Карлсарм. — Не будем устраивать Райднуру допрос. Он переделал эту пушку во что-то вроде мазера и призывал врагов спуститься на планету.

— Они могут не ответить, если слышали, как его отключили от связи, — сказал Ноач со слабой надеждой.

— Большого шума не было, — ответил Карлсарм. — Они, наверное, подумали, что он все-таки заметил чье-то присутствие и ему пришлось срочно прерваться. В случае чего они прилетят, и мы едва ли успеем рассеять вещества, которые наведут на ложный след их металлоискатели.

— Нам лучше сматываться, — сказал Ноач. Его обросшее щетинистой бородой лицо посуровело.

— А может, и нет. — Карлсарм почувствовал нарастающее возбуждение. — Мне нужно по крайней мере час или два на размышление и на разговор с вами, Райднур.

Терранин выпрямился.

— Я не предавал вас, правда, — сказал он звенящим голосом. — Я только оставался верным своему императору.

— Но вам придется рассказать нам кое-что, — сказал Карлсарм. — Например, как, по-вашему, должны будут действовать те, кто собирается совершить посадку. Это же не секрет, правда? Расскажите нам, какие последние известия вы слышали, какие книги прочли, к каким пришли выводам.

— Нет!

Привлеченные шумом, на холм взбирались люди — худые, затянутые в кожу, с оружием на изготовку. Но Карлсарм не обращал на них внимания.

— Эвагайл! — сказал он.

Ее холодные, холодные пальцы сомкнулись на горле Райднура. Он пронзительно закричал.

— Полегче, — приказал Карлсарм. — А теперь… полегче, женщина!.. вы не передумали? Или ей открутить по одному ваши уши и другие части тела? Я не хочу, чтобы вам делали больно, но на карту поставлена моя цивилизация, и у меня мало времени.

Райднур сдался. Карлсарм не презирал его за это. Действительно, немногие могли бросить вызов Эвагайл, когда она находилась в таком состоянии, как сейчас, — для этого нужно было привыкнуть к общению с Хозяйками войны.

Позднее Карлсарму и самому потребовалось немалое мужество, чтобы обнять ее, коснуться губами ее щеки и нежно прошептать: «Вернись к нам, моя прелесть». Медленно, очень медленно умиротворенность, теплота и румянец, подсвечиваемый холодными красками утренней зари, снова вернулись на ее лицо, потом она опустилась перед Карлсармом на колени и разрыдалась.

Он поднял ее и повел к пещере.

* * *

Поначалу корабль казался пятном, утонувшим в сиянии солнца. Затем превратился в облачко — не больше человеческой руки. Однако быстро, очень быстро он вырастал в размерах. Через какие-то минуты его тень упала на землю. Людям внизу он казался башней, опускавшейся на них, — башней высотой в сотни метров, бока которой сверкали ослепительным металлическим блеском. Через светофильтры можно было различить ниши для челноков, орудийные башни и тела ракет, которыми ощетинился корабль. Он не был защищен тяжелой броней — за исключением нескольких особо важных участков, — поскольку обладал ядерной энергией и ничто не смогло бы защитить его в случае прямого попадания. Но датчики и исполнительные механизмы бортовой системы управления огнем могли перехватить практически все, чем мог выстрелить менее крупный и мощный аппарат. А сила залпа всех бортовых орудий была такова, что испепелила бы целый континент.