Миры Пола Андерсона. Том 20

Привязанный к сиденью позади Дозсы и Руэды, беспомощный Бродерсен потянулся к Кейтлин и взял ее за руку. Она ответила твердым рукопожатием. Следующие минуты окажутся тяжелыми, и — кто знает — быть может, даже фатальными. Пусть атмосфера планеты уже обследована из космоса, знакомой ее назвать нельзя. А значит, она способна представить сюрприз, готовый низвергнуть корабль в пламени вниз. На поверхности «Вилливо» не было системы аэродромного наведения. Оставаясь на низкой орбите, корабль тоже не мог помочь, сперва нужно было подняться на синхронную. «Чинук» спустился пониже, чтобы выпустить посадочный бот, не имевший электростатической защиты от излучения звезды.

Ладонь Бродерсена сделалась влажной, он даже не мог сказать, чьи руки вспотели: его или Кейтлин. Она ухмыльнулась и прикоснулась к его большому пальцу своим. А потом повернулась назад, чтобы погладить Фиделио, сидевшего в специальном кресле. Бетанин коротко прикоснулся когтями к ее голове. «Ласка или, быть может, благословение?»

Они пронзили небо. Тоненький свист медленно превратился в рев, ударные волны сотрясали корпус, корабль вздрагивал. Спустя некоторое время Дозса оглянулся назад — по лицу его текли струйки пота — и сказал:

— Ну что ж, все в порядке.

Бродерсен отвечал приветливым восклицанием. «Проклятие! — подумал он без всякой благодарности. — Почему нас закупорили так плотно, что я не могу дотянуться до Пиджин и поцеловать ее? Ладно, подожди, девочка моя, пока мы сядем».

По долгой, гасящей энергию дуге «Вилливо» скользил над миром. Бродерсен завороженно глядел вниз, странным образом пытаясь понять, что он вот-вот ступит на эту почву своими ногами. Неужели так чувствовал себя и Армстронг? Он был таким сдержанным человеком. Ночное море катило свои валы под маленькой луной. Призрачные просторы солончаков закончились у подножия высокого — не в один километр — обрыва. За ним лежало плато, некогда бывшее континентом. Рассвет осветил голую охристую почву, спекшуюся до кирпича, потрескавшуюся и опаленную, на мгновение видимость закрыла пыльная буря. У сухого каньона выросло несколько четко очерченных ярких высоких коряг, поднимавшихся над грудами обломков. Неужели здесь был город?

Дозса запустил воздушные двигатели. Руэда принял на себя управление, сперва руководствуясь заранее рассчитанным положением солнца, а потом сигналами радиомаяка, призывавшего их к себе.

Они летели на северо-восток, земля поднималась. Помогало и время года: в Северном полушарии была осень, температура упала, и повсюду видны были признаки жизни. Разбросанные кусты, покрытые блестевшими кожистыми листьями, редкие высокие растения, смутно напоминавшие своими гротескными формами цереусы или юкки, начинали тесниться друг к другу, ручьи стекали в лужицы, красноватый дерн уже покрывал почву. Редкие рощицы древоподобных форм превращались в лес, фиолетово-бурые сучья, блестя, шевелились под силой ветра. Безоблачное небо над головой казалось пурпурным, а не голубым; застывшее без движения над ботом светило придавало ему зеленоватый оттенок. Заговорил Фиделио. Бродерсену пришлось сконцентрироваться, чтобы понять его хриповатые, с присвистом, испанские слова.

— По-моему, времена года здесь более контрастны, чем на обеих наших планетах, как с точки зрения биологии, так и погоды. Ничто не растет здесь ни долгими ночами, ни зимой, которая уже приближается, но, предположу я, в жуткую летнюю жару. Животные должны быть приспособлены к такому циклу. Должно быть, мы появились здесь в пору лихорадочного сбора припасов и подготовки к зиме.

Бродерсен хотел было сказать, что такое предположение далеко выходит за пределы доступных фактов, однако решил не делать этого. Бетанцы знакомы со многими мирами, и если среди них и нет вполне подобных Пандоре, то на паре планет могут существовать сопоставимые условия. К тому же в настоящее время его собственный интерес к местной экологии был вполне незначительным, если сравнивать с…

— А вот и цель!

Кейтлин вскрикнула, Бродерсен и Дозса в удивлении присвистнули, Руэда перекрестился, Фиделио пошевельнулся, распространяя резкий запах. Фотографии, взятые из космоса, мало соответствовали реальности.

Давным-давно здесь безусловно существовал город. Остатки стен еще поднимались в нескольких местах чащобы, хотя яркие краски и мягкие пастельные тона давно потускнели. Дерн, затягивавший лужайки, не мог справиться с большими каменными плитами, наполовину утопавшими в нем.