Миры Пола Андерсона. Том 3 (Орион взойдет)

— На случай будущей войны? — Лауни попытался сдержать свои чувства. — Вне сомнения, самому себе ты кажешься честным патриотом, лояльным подданным своей королевы и своего племени. Не сомневаюсь, что так оно и есть. Но в душе, при всей вашей лени и расслабленности, вы, маураи, фанатики. — Помедлив, он добавил:

— Мой профессор истории в колледже любил говаривать: нет худшей неудачи, чем успех. Он был прав, и примером тому служит ваша цивилизация. В свое время вы достигли многого, но зачем вечно цепляться за старое? Ваши прежние достижения для вас святее самой Троицы; и если возникает какая-нибудь малейшая угроза статус-кво, вы сразу готовы на все… а потом еще нахваливаете себя за мудрость — дескать, как верно мы управляем Землей.

Он отвернулся, взялся за поручень и принялся разглядывать море, повернувшись спиной к своей сражающейся земле.

Тераи молча стоял, выдыхая голубой дымок. Наконец он положил ладонь на плечо норрмена и прогрохотал:

— Меня не задевают твои слова. Говори, что хочешь. Тебе нужно выговориться. Я по-прежнему твой друг и воспользуюсь любым шансом, чтобы доказать это.

3

Армады сошлись возле устья могучей реки Колумма[26], было холодно, ветер с запада гнал ледяной дождь, смешанный со снегом. Течения подбавили путаницы в огромные волны: они затягивали корабли на восток, укрывая под собой рифы и мели. Словно бы сама природа пыталась защитить свою страну.

Если так, она старалась напрасно.

Среди экипажей Союза попадались опытные моряки, но практически каждый маурай знал высокие воды и дельфиньим чувством угадывал ход волн под ветром, приглаживавшим, подымавшим или нахлестывавшим их. Корабли Союза были отлично построены, но по большей части на верфях, что состарились еще до того, как прежняя цивилизация уничтожила себя; в бой их увлекали примитивные паруса либо толкали еще более неуклюжие угольные машины — дизелей на синтопливе было немного. Корабелы маураев блюли все каноны обеих динамик — воздуха и воды; они были маневренны, как акула или альбатрос, а топливные элементы приводили в движение вспомогательные электрические моторы. Самолетов обе стороны могли выставить немного, но примитивные машины Союза вынуждены были оставаться на земле, а пилоты-маураи летали и в такую погоду. Дождь не слепил их радары, сонары, теплодетекторы и прочие приборы — в подобных вещах маураи значительно превосходили соперников. Артиллерия Союза использовала в снарядах порох минерального происхождения. Скудность природных запасов ограничивала возможности оружейников. Маураи изготовляли свою амуницию, пользуясь веществами пусть не столь мощными, но безгранично доступными. Их взрывчатка имела биологическое происхождение, ее производили на морских фермах-фабриках бактериальных культур. Металлы им давала терпеливая электрохимия — перерабатывая морскую воду. Она же поставляла кислород и водород, и криогенные топливные элементы могли работать во время долгих походов.

Вспыхивали ракеты, пенили воду торпеды, бомбы со свистом падали вниз, и каждая из них точно поражала цель, рукотворные молнии разили сам шторм, некстати разбушевавшийся. Грузные броненосцы Союза ворочались среди погибающих собратьев и лихорадочно отстреливались. Вторгшийся враг послал самые большие ракеты, снаряженные жидкими газами, взрывавшимися при ударе. Пробудились вулканы. Броненосные корабли разламывались. Гейзерами взметалась вверх вода, рушилась вниз, в муке вертела корпуса и обломки, сталкивала с них уцелевших.

Битва была закончена менее чем за два часа. Когда стих ветер и заплакал дождь, словно скорбя об убитых, потерянных ими сокровищах и утраченной надежде, маураи не ликовали: они разыскивали тех, кого еще можно было спасти, и ужас таился в глубинах многих глаз.

Повреждения получили маурайские корабли; меткий снаряд вывел «Барракуду» из строя, судно пришлось чинить; при разрыве погибли матросы, среди них оказался и Лауни Биркен Война продолжалась еще более двух лет, потому что перешла на сушу. А суша была огромной. От гор Кламат в Калифорнии она тянулась вверх по побережью, до самой Ляски. На восток она доходила до Скалисов[27], к югу территории Союза ограничивали Каскады[28], здесь страна северян сужалась — они не селились на сухих безлесных равнинах. Гористые края, глубокие долины, бурные ручьи, проливы и фьорды, леса и болота и повсюду богатые фермы и уютные города; страна дождей, тумана, снега, застенчивого солнца, но иногда и невыразимо светлых зимних ночей, когда звезды мерцали и играло полярное сияние; война крепостей, укрытий, секретных маршрутов, засад.