Миры Пола Андерсона. Том 4

«Пифеос» летел вперед и вперед. Прошло еще три с половиной года, прежде чем Вселенная ворвалась в его замкнутый мирок, как штормовая волна, перехлестывающая борт греческой галеры.

20

Все разыгралось внезапно. Прозвучал мелодичный электронный голос:

— Внимание! Внимание! Приборы обнаружили аномальный нейтринный поток. Похоже, поток кодирован.

Ханно издал вопль, выкрикнув матросское ругательство, последний раз прозвучавшее на Земле три тысячелетия назад, и сорвался с койки, приказав:

— Свет!

Заливший комнату свет заиграл в волосах Свободы теплой медовой желтизной, согревающей все вокруг.

— С Земли? — пропыхтел Ханно, садясь прямо. — Они что, построили передатчик? — Он никак не мог унять дрожь. — Я-то думал, «Пифеос» способен распознать…

Корабль не дал ему договорить.

— Направление на источник проясняется. Он находится несколько впереди нас. Сигнал не ориентирован, распространяется всенаправленно. Промодулирован по амплитуде, частоте и спину. Я все еще занят наблюдением и расчетами, чтобы определить скорость источника и скомпенсировать эффект Доплера, а равно лоренцево сокращение времени. В настоящее время структура сигнала представляется математически несложной.

— Ага, корабль дает понять, что поток искусственный. — Ханно ткнул пальцем в наборный диск интеркома. — Все слышали? Встречаемся в трапезной. Я доложу вам обо всем, как только смогу. — Он потянулся за одеждой, хоть в том и не было никакой необходимости. Или все-таки была? — Свобода, хочешь со мной?

Она ответила ему охотничьей усмешкой:

— Попробуй-ка меня не пустить!

Наверное, бежать на мостик тоже не требовалось. Быть может, сидеть в ожидании среди жуткого великолепия на обзорных экранах было даже глупо: слишком легко оно может устрашить дух и парализовать рассудок. Но, сидя рука об руку, следя за демонстрируемыми на дисплеях цифрами и графиками, они будто нащупывали реальность, которая в противном случае обрушилась бы в пустоту.

— Ты что-нибудь узнал? — не могла не спросить Свобода.

— Дай ты компьютеру отдышаться! — рассмеялся Ханно. — Прошло всего-то минуты три.

— Каждая минута для нас… Это сколько же будет снаружи? Час? Сколько миллионов километров остается позади?

— Я засек аналогичный поток, значительно более слабый, но усиливающийся, — сообщил корабль. — Он находится на противоположной стороне от проекции нашего курса.

Ханно некоторое время смотрел в искаженные небеса, прежде чем сказать:

— Да, по-моему, я понял. Они примерно знают, куда мы направляемся, и послали… вестников, что ли… чтобы те нас перехватили. Однако, разумеется, они не могут быть совершенно уверены — по их предположениям, мы могли направляться к одной из нескольких целей; кроме того, они не могли предвидеть нашего ускорения — вот и послали несколько вестников, разнеся их пошире, чтобы перекрыть всю зону, или зоны, через которые предположительно проходит наш курс.

— Кто — они?

— Иные. Инопланетяне, уж и не знаю, что они или кто. Мы наконец-то нашли звездоплавающую цивилизацию. То есть она нашла нас.

Свобода тоже устремила взгляд в небо, и глаза вспыхнули восторгом.

— Они встретят нас?

— Я бы сказал, вряд ли, — покачал он головой. — Учитывая всяческие неопределенности, расстояния и непредсказуемо долгое время ожидания, когда же мы сюда прибудем, они вряд ли выслали сюда экипаж живых существ. Скорее всего тут находятся легковесные, быстроходные корабли-роботы, быть может, выстроенные с одной лишь этой целью.

Она хранила молчание добрых полминуты, и когда заговорила, в голосе прозвучало нечто похожее на досаду:

— С чего это ты так уверен?

— Ну, вывод напрашивается сам собой, — ответил Ханно, удивленный ее непонятливостью. — Излучение наших силовых установок далеко обгоняло корабль лишь во время первого года пути, пока мы не подобрались близко к скорости света. Если они вознамерились встретить нас, когда приняли сигнал, то у них почти не осталось времени на подготовку. Они не могут жить по соседству, иначе мы обнаружили бы их из Солнечной системы.

— Напрашивается ли вывод, или его навязывает твоя самоуверенность? — с вызовом откликнулась Свобода. — Многое ли нам известно? Мы едва-едва предприняли робкую попытку выбраться в космос. А сколько лет потратили на исследования они? Тысячу? Миллионы? Что они открыли, что умеют?

Он криво усмехнулся.

— Прости. Не стоило омрачать эту минуту, — он вздохнул. — Но за века я перевидал немало всяческих мечтаний, и большинство из них разбились о грубую реальность. Наши физики уже давно решили, что открыли все законы природы, все ее возможности и невозможности. — Он упреждающим жестом поднял ладонь. — Я понимаю, что доказать это предположение не удастся никогда. Но оно довольно правдоподобно, не так ли? Я бы с радостью узнал, что у инопланетян есть ковры-самолеты, летающие быстрее света; но я не обольщаюсь надеждой.

Свобода неохотно кивнула:

— По крайней мере, следует рассуждать на основе того, что уже известно. Подозреваю, что известно нам куда меньше, чем ты думаешь, но… Что делать?

— Отозваться.