Миры Роджера Желязны. Том 14

Да. Это затемненное место. Каньон или загроможденный проход, что бы там ни было. Похоже, он не сбился. Он слегка меняет курс. Ему становится жарко в защитной одежде, он дышит чаще. Зрение затуманивается, и на мгновение, где-то между светом и тенью, ему кажется, что он видит…

Он резко останавливается, некоторое время колеблется, затем трясет головой, фыркает и двигается дальше.

Следующая сотня метров — и он уже уверен. Те же скалистые гряды на северо-западе, сверкающий ледник между ними… Он был здесь раньше.

Тишина почти угнетающая. Вдалеке он видит крутящийся снег, падающий на высокие белые горы. Если остановиться и прислушаться, он мог бы даже услышать шум далекого ветра.

Прямо над ним дыра в толще туч — словно озеро в кратере.

Более чем необычно. У него появляется искушение повернуть назад. Его желудок чувствует себя неуютно. Он уже хочет, чтобы это оказалось не тем местом. Но он знает, что эти ощущения не играют роли. Он продолжает двигаться до тех пор, пока не оказывается перед входом.

Здесь раньше было сужение прохода. Он медленно приближается. Он рассматривает проход целую минуту, прежде чем решается войти.

Он сдвигает на лоб защитные очки, когда входит в зону с менее ярким светом. Протягивает руку в перчатке, касается стены перед собой. Твердая. Он пробует стену сзади. То же самое.

Три шага вперед, и проход сильно сужается. Он поворачивается и проходит боком. Свет становится более тусклым, поверхность под ногами более скользкой. Он медлит. Касаясь стены, он проходит через небольшое пятно света, падающего через открытую расселину во льду. Наверху ветер стонет на высоких нотах, почти свистит.

Проход начинает расширяться. Когда его рука теряет контакт с уходящей вбок стеной, он теряет равновесие. Он отклоняется назад, чтобы удержаться, но левая нога скользит, и он падает. Пытается подняться, и снова скользит и падает.

Чертыхаясь, он начинает ползти вперед. Раньше здесь не было так скользко… Он усмехается. Раньше? Столетие назад. Все изменяется за такое время. Они…

Ветер начинает стонать за входом в пещеру, когда он замечает, что пол идет вверх. Он смотрит перед собой. Она там.

Он издает короткий горловой звук и останавливается, его правая рука слегка поднимается.

Она одета тенями, как вуалью, однако они не скрывают ее. Он пристально смотрит. Все даже хуже, чем он думал. Попав в ловушку, она, должно быть, оставалась живой какое-то время…

Он качает головой.

Бесполезно. Сейчас ее нужно вытащить и похоронить.

Он ползет вперед. Ледяной уклон не становится круче. Вот он уже совсем близко. Он не отрывает от нее взгляда. Тени скользят по ней. Он почти может слышать ее снова.

Он думает о тенях. Он останавливается и изучает ее лицо. Оно не замерзло. Оно сморщилось. Карикатура на то лицо, которого он так часто касался. Он отводит взгляд. Ногу нужно освободить. Он тянется за топором.

Но не успел он взять свои инструменты, как увидел движение ее руки, медленное и дрожащее. Оно сопровождается глубоким вздохом.

— Нет… — выдыхает он, подаваясь назад.

— Да, — приходит ответ.

— Гленда.

— Я здесь. — Ее голова медленно поворачивается. Красноватые, водянистые глаза смотрят на него. — Я ждала.

— Это безумие.

Движение ее лица внушает ужас. Он не сразу понял, что она улыбнулась.

— Я знала, что однажды ты придешь.

— Как? — говорит он. — Как ты существовала?

— Тело — ничто, — отвечает она. — Я почти забыла о нем. Я живу внутри вечной мерзлоты. Моя погребенная нога была в соприкосновении с ее мицелием. Мерзлота жила, но не обладала сознанием до тех пор, пока мы не встретились. Сейчас я живу везде.

— Я… счастлив… что ты… выжила. Она засмеялась, размеренно и сухо:

— В самом деле, Пол? Как могло случиться, что ты оставил меня умирать?

— У меня не было выбора, Гленда. Я не смог бы спасти тебя.

— Возможность была. Ты предпочел камни моей жизни.

— Неправда.

— Ты даже не пытался. — Руки снова задвигались, но плавнее. — Ты даже не вернулся, чтобы найти мое тело.

— Какой смысл был в этом? Ты была мертва — я так думал.

— Вот это точно. Ты не знал, но ты сбежал отсюда. Я любила тебя, Пол. Я могла сделать для тебя что угодно.

— Я тоже любил тебя, Гленда. Я помог бы тебе, если бы мог. Если бы мог…

— Если? Довольно с меня этих «если». Я знаю, что ты собой представляешь.

— Я любил тебя. Прости.

— Ты любил меня? Ты никогда не говорил мне об этом.

— Это не то, о чем я могу легко говорить. Или даже думать.

— Докажи это. Подойди сюда. Он смотрит в сторону.

— Я не могу. Она смеется.

— Ты сказал, что любил меня.

— Ты — ты не знаешь, как ты выглядишь. Прости меня.

— Глупец! — Ее голос стал громким, повелительным. — Если бы ты сделал это, я могла бы сохранить тебе жизнь. Ты доказал бы мне, что в тебе сохранилась хоть маленькая капля привязанности. Но ты лжешь. Ты только использовал меня. Ты меня никогда не любил.

— Ты несправедлива.