Миры Роджера Желязны. Том 15

Закаленное стекло было разрушено взрывом у ворот, только гравитация и сила инерции удерживали осколки в дверной раме. При первом же движении расколотое стекло рассыпалось под тяжестью собственного веса.

Гарден рассмотрел блестящий осколок.

— Могу ли я предположить, что мой господин Хасан здесь не проходил? — спросил он ехидно.

— Это здание не было его целью.

— А нашей?

Итнайн не ответил, просто перешагнул через дверную раму, громко хрустя тяжелыми ботинками по битому стеклу.

Гарден шел за ним очень осторожно в своих тонких кожаных ботинках. Закаленное стекло рассыпалось на одинаковые кубики, каждый весом около карата. Такая форма осколков, должно быть, безопаснее при авариях, чем чешуйки или пластинки, но все же и у кубиков имеются острые, как лезвия, грани и углы. На них можно поскользнуться, упасть и сильно порезать руки и лицо. Он шел медленно, наступая на всю ступню.

В вестибюле надо было пройти через несколько ворот: в одних были металлодетекторы для поиска оружия, в других — датчики, выявляющие взрывчатые вещества. И те и другие сейчас, конечно, не работали.

— А где охрана? — поинтересовался Том.

— На электростанции была в основном механическая охрана, — ответил Итнайн. — Наше нападение привлекло половину собак, работающих на территории. А потом ракеты вывели из строя их электронику.

— Ну а другая половина? Итнайн махнул рукой на север:

— Где-то там. На другом конце территории.

— А как насчет охранников-людей?

— В административном здании было несколько нанятых полицейских, просто знак вежливости к посетителям, проходящим через детекторы. Эти люди, наверное, ушли в здание реактора, когда мы взорвали ворота.

— Но они и сейчас там? С оружием?

— Они сдадутся, когда мой господин Хасан захватит центр управления.

Гарден посмотрел на спутников Итнайна, которые слонялись по вестибюлю или проходили туда-сюда через детекторные арки. Оружие у них свободно болталось на ремнях.

— Кстати, не кажется ли вам, что вашим людям следовало бы двигаться более осторожно — ну, скажем, прикрывать друг друга?

Итнайн улыбнулся и покачал головой:

— Здесь мы не попадем в ловушку. Вот дальше, в реакторном зале — возможно.

Они пошли в глубь здания по коридорам с кремовыми стенками и ковровыми дорожками цвета красного вина мимо светлых дубовых дверей с черными табличками. В здании было оставлено ночное освещение, плафоны на потолке горели через один и очень тускло.

Для сектора термоядерной электростанции, захваченной террористами, порядок был просто исключительный. Не считая разбитого стекла в вестибюле, Гарден не заметил, чтобы хоть что-то было не на месте: ни опрокинутой мебели, ни горящего или разбитого оборудования, ни летающей бумаги; словом, не похоже на зону военных действий.

О беде свидетельствовали только мониторы компьютеров: мерцая красными предупредительными сигналами, они автоматически регистрировали в бесконечных зеленых колонках настойчивые команды невидимым собакам, которые уже никогда их не выполнят. Другие колонки, голубые, регистрировали бесчисленные попытки дозвониться до полицейского управления Нью-Джерси.

Педантичным компьютерам службы безопасности не дано было знать одного: все коммуникационные кабели вокруг территории станции, как на металлической основе, так и волоконно-оптические, были перерезаны перед нападением. Всеволновый глушитель подавлял радиосигналы в любом диапазоне, создавая мертвую зону в радиусе шести километров. Правда, это затрудняло также общение между группами террористов, но Итнайн и Хасан, очевидно, больше надеялись на тщательное планирование, точный инструктаж и выверенный график, чем на болтовню по рации.

В конце коридора ковровая дорожка упиралась в металлический порог. Дверь отсвечивала нержавейкой, по диагонали ее пересекали ленты из желтого металла, обрамленные черными полосками. Таблички на двери предупреждали о необходимости соблюдать стерильность в помещении, надеть защитные очки, проверить дозиметры и непременно держать идентификационную карточку в наружном кармане. Подписано Т. Дж. Ферриманом, управляющим электростанции.

На двери не было ручки. Вместо нее на стене рядом с притолокой размещалась квадратная панель с шестнадцатью кнопками: на десяти из них были цифры от О до 9, на остальных — буквы от А до F.

— Какой-то шестидесятеричный код, — сказал Гарден.

Итнайн кивнул.

— Где же все-таки твой господин Хасан, — спросил Гарден, — если он и здесь не проходил?

— Он повел свою группу на захват центра управления через главный коммуникационный коридор. Он рассчитал, что это самый прямой путь к реакторному залу.

— Путь-то, может, и прямой, да дверцы здесь больно крепкие.

— Именно поэтому у его команды есть бомба, которая взрывается дважды.

— Чтобы взорвать дверь, которая ведет к работающему ядерному реактору?! Скажи-ка мне — ты действительно веришь, что попадешь в рай таким способом?

Итнайн посмотрел на Гардена спокойно и трезво.

— Многие верят в это, и вы не должны говорить об этом так легко. Что касается меня… человеку так или иначе когда-нибудь предстоит умереть. Эту возможность надо использовать наилучшим образом.