Миры Роджера Желязны. Том 20

— Все в свое время, — успокоил я его, не без удовольствия заметив грязь на белоснежных доспехах Джулиана. — Ты пока скажи нам вот что: тебе собственная жизнь дорога?

— Отдам за нее все что угодно. Из того, чем владею, разумеется.

Я чуть отступил, пропуская его на заднее сиденье машины.

— А ну залезай! — велел я ему.

Он подчинился без звука; но прежде я снял висевший у него на поясе кинжал. Рэндом занял место рядом со мной, обернулся и прицелился из пистолета с последней оставшейся у нас обоймой в голову Джулиана.

— Почему бы нам его просто не прикончить?

— По-моему, он может нам пригодиться, — сказал я. — А кроме того, мне бы хотелось кое-что выяснить. Да и ехать нам еще долго.

Я завел машину, и мы двинулись дальше. Собаки носились вокруг. Моргенштерн скакал за нами, не отставая.

— Боюсь, что в качестве пленного не имею для вас особой цены: знаю я немного, — заметил Джулиан. — Даже под пыткой я смогу рассказать вам лишь то, что известно мне самому.

— Ну начни хотя бы с этого, — предложил я.

— Эрик пытается полностью овладеть ситуацией, — сказал Джулиан, — поскольку именно он оказался в Амбере, когда все началось. Во всяком случае, помоему, цель его именно такова. Я предложил ему свою поддержку; если бы на его месте был один из вас, я, возможно, стал бы вашим союзником. Эрик возложил на меня обязанность охранять Арденский лес. Здесь проходит одна из главных дорог, ведущих в Амбер. Джерард контролирует подступы со стороны моря на юге, а Кейн — на севере.

— А где Бенедикт? — спросил Рэндом.

— Не знаю. О нем я ничего не слышал. Возможно, он где-то с Блейзом. А может, по-прежнему в Царстве Теней и даже не подозревает о том, что здесь произошло. Вполне возможно также, что он просто умер. Уже много лет о нем ни слуху ни духу.

— Сколько людей охраняют Арденский лес? — спросил Рэндом.

— Около тысячи, — ответил Джулиан. — И кое-кто, возможно, уже вас заприметил, но пока выжидает.

— Ну, если им угодно, чтобы ты остался жив, то пусть выжидают: это пока единственное, что им позволено, — сказал Рэндом.

— Да, ты прав, — откликнулся Джулиан. — Я вынужден все же принять ваши условия. Корвин поступил на редкость умно, оставив меня в живых. С таким пленником вы, пожалуй, сможете благополучно проехать через весь лес.

— Ишь как заговорил! Что, очень хочется в живых остаться? — съязвил Рэндом.

— Конечно, хочется! А что, нельзя?

— Отчего же…

— Я ведь все вам рассказал. Рэндом рассмеялся:

— Ну, допустим, рассказал ты нам очень мало и далеко не все; я уверен, что из тебя вполне можно вытащить куда более ценную информацию. И мы это обязательно проверим при первой возможности. А, Корвин?

— Там видно будет, — сказал я. — Где Фиона?

— Где-то на юге, по-моему, — ответил Джулиан.

— А что слышно о Дейрдре?

— О ней я ничего не знаю.

— Ну а где Ллевелла?

— В Ребме.

— Ладно, — сказал я. — По-моему, ты иссяк. Это все?

— Все.

Дальше мы ехали молча. Лес наконец стал редеть. Я уже давно потерял Моргенштерна из виду, хотя время от времени замечал, что сокол Джулиана все еще кружится над нами. После поворота дорога пошла вверх; с обеих сторон высились ярко-красные горы. Топлива осталось меньше четверти бака. Где-то через час мы миновали две огромные нависающие над дорогой скалы.

— Чудное место для засады, — сказал Рэндом.

— Неплохое, — согласился я. — А ты что на этот счет думаешь, Джулиан?

Он вздохнул и сказал:

— Да, все верно. Вас там ожидают. Однако вы сами знаете, как из этой засады выбраться.

Это мы действительно знали. Когда у очередных ворот навстречу нам вышел стражник в кожаных зелено-коричневых доспехах с обнаженной саблей, я показал пальцем на заднее сиденье автомобиля и спросил:

— Видишь?

Он сразу увидел. Да и нас он тоже узнал.

А потому поспешил открыть ворота и даже помахал нам на прощание рукой.

Мы миновали еще двое ворот, пока выбирались из узкой горловины меж скал. Сокол куда-то исчез. За счет прямого отрезка пути мы выиграли более километра высоты. Я притормозил и остановил машину на самом краю пропасти, совершенно отвесной и бездонной.

— Выходи, — велел я. — Теперь тебе придется прогуляться.

Джулиан побледнел.

— Я скулить не стану, — сказал он. — Умолять вас подарить мне жизнь тоже. — И вышел из машины.

— Ах ты, черт побери! — воскликнул я. — Жаль, давненько я не слышал, как некоторые умеют скулить! Ну хорошо, иди и встань на самом краю. Немного ближе, пожалуйста. — Рэндом по-прежнему держал его на мушке. — Чуть раньше ты говорил, что стал бы союзником любого, кто оказался бы на месте Эрика.

— Это так.

— Посмотри вниз.

Джулиан посмотрел. Дна видно не было.

— Ну ладно, — сказал я. — Вспомнишь наш разговор, когда события примут иной ход. А еще вспомнишь, кто подарил тебе жизнь тогда, когда другой непременно отнял бы ее. Пошли, Рэндом. Пора ехать дальше.

Он так и остался стоять там, на самом краю пропасти, тяжело дыша и сдвинув брови в одну линию.

Когда мы уже добрались до вершины, бензин почти кончился. Я выключил двигатель и начал долгий спуск.