Миры Уильяма Тенна - Том 01

Маневр удался. Она начала успокаиваться, едва оказавшись на свежем воздухе. Оперлась о стену здания и уже не плакала, только ее плечи вздрагивали, но все реже и реже. Наконец Среда икнула и, шатаясь, повернулась к нему. Можно было подумать, что ее лицо нарочно терли скипидарной тряпкой художника.

— Из-звините. Мне уж-жасно ж-жаль. Со мной такого уже много лет не было. Но... видите ли, мистер Балик... я много лет не говорила о себе.

— Тут на углу есть отличный бар, — перебил он, почувствовав огромное облегчение. Какое-то время ему казалось, что она будет плакать целый день! — Давайте забежим туда, и я чего-нибудь выпью. А вы можете зайти в дамскую комнату и привести себя в порядок.

Фабиан взял девушку за руку и отвел в бар. Там он забрался на высокий стул и заказал себе двойную порцию бренди.

Вот это приключение! И какая странная, странная особа! Конечно, ему не следовало так на нее давить, особенно в отношении того, к чему она столь болезненно относилась. Впрочем, разве он виноват, что девица так чувствительна?

Фабиан тщательно и всесторонне рассмотрел данный вопрос и решил его в свою пользу. Нет, определенно, он не виноват.

Но какая история! Надо же, подкидыш, аппендикс, эти зубы, волосы на ногтях и языке... И наконец — нет пупка!

Надо все обдумать. Возможно, тогда он и придет к какому-нибудь мнению. Но в одном он был уверен, уверен так же, как в собственных способностях к руководящей работе: Среда Грэшем не солгала ни в одной мелочи. Среда Грэшем просто была не из тех девушек, которые выдумывают о себе разные захватывающие истории.

Когда она снова присоединилась к нему, Фабиан уговорил ее выпить.

— Это поможет вам взять себя в руки.

Она отнекивалась, говорила, что почти не пьет. Однако он настаивал, и Среда сдалась:

— Мне все равно. Закажите вы, мистер Балик.

Втайне Фабиану очень нравилось ее послушание. Не делает замечаний, не дерзит, как большинство других... Хотя за что это она могла делать ему замечания?

— Вы все еще слегка не в себе. Когда вернемся, не ходите на свое место, а ступайте прямо к мистеру Осборну и закончите диктовку. Незачем давать девушкам повод для разговоров. Я за вас распишусь.

Она покорно склонила головку и продолжала отхлебывать из маленькой рюмки.

— А что это вы такое сказали в ресторане — я уверен, вы не возражаете, чтобы мы обсудили это сейчас, — насчет того, будто вы не родились, а были сделаны? Странные, согласитесь, слова.

Среда вздохнула:

— Это не моя мысль. Доктора Лорингтона. Много лет назад, когда он обследовал меня... ну, в общем, у него сложилось впечатление, будто меня сделал... дилетант. Сделал кто-то, у кого не было всех чертежей, или он их не понимал, или работал кое-как.

— Гм-м. — Фабиан заинтригованно уставился на нее. Среда выглядела совершенно нормально. Даже, собственно говоря, лучше, нежели нормально. А между тем...

Позже днем он позвонил Джиму Радду и договорился о встрече сразу после работы. В колледже Джим Радд жил с

ним в одной комнате, а теперь он был врачом и наверняка сумеет внести в это дело ясность.

Но Джим Радд не очень-то ему помог. Он терпеливо выслушал рассказ Фабиана о «девушке, с которой я недавно познакомился», а когда тот закончил, откинулся на спинку новенького крутящегося кресла и вытянул губы в сторону своего диплома — тот в аккуратной рамке висел на противоположной стене.

— Фаб, ты точно помешан на таинственных женщинах. Ты такой потрясающе организованный, уравновешенный, педантичный парень, у тебя настоящий талант ко всяким земным вещам. И ты всегда находишь себе самых невероятных женщин! Впрочем, это твое личное дело. Может, у тебя такой способ вносить в ежедневную рутину немного экзотики. А может, это протест против серости бакалейной лавки твоего отца.

— В этой девушке нет ничего таинственного, — раздраженно ответил Фабиан. — Простая маленькая секретарша, очень хорошенькая, вот и все.

— Будь по-твоему. Для меня она таинственная. По мне, она мало чем отличается — если судить из твоих слов — от той чокнутой белогвардейской русской дамы, вокруг которой ты увивался, когда мы учились на первом курсе. Ты знаешь, кого я имею в виду... как ее звали?

— Сандра? Слушай, Джим, да что с тобой? Сандра была ящиком с динамитом, который всегда взрывался прямо мне в лицо. А эта девчушка бледнеет и умирает, стоит мне только повысить голос. К тому же я действительно был влюблен в Сандру, как щенок. А с этой девушкой — я тебе уже говорил — я только что познакомился и к ней ровным счетом ничего не испытываю.

Молодой доктор усмехнулся:

— Поэтому ты пришел ко мне в офис, чтобы проконсультироваться!.. Ладно, дело твое. Что ты хотел узнать?

— В чем причина всех этих... этих физических особенностей?

Доктор Радд встал с кресла и уселся на край письменного стола.

— Во-первых, — сказал он, — соглашаешься ты с этим или нет, но она — человек с очень расстроенной психикой. На это указывает истерика в ресторане, и фантастический вздор, который она плела тебе о своем теле, говорит о том же. Так