Миша и осень на ферме

– Ну, конечно, – ответил фермер. – Я начал тут работы, я и закончу.

– Ты с такой скоростью тут до своей пенсии работать будешь, – указал Илья. – Давай я амбар построю?

Миша округлил глаза от удивления.

– Что? – ухмыльнулся дед. – Думаешь, я какой-то амбар в восемьдесят лет не осилю соорудить? Да я два построю за то же время, что ты с этой хибарой провозишься!

Внук задумался. А дед с бравады перешел в другое русло:

– Когда бабушки твоей не стало, – начал он, – у меня остались только отец твой да вы с сестрой. У Сашки – своя жизнь. У Даши – своя, да еще и с кучей родственников на одной жилплощади. Даже с работы на пенсию выперли, хотя я любого юнца за пояс заткну в своем деле. Нет, говорят, в таком возрасте вам в огороде копаться надо, а не на вертолетах летать. Тьфу!

Миша внимательно слушал деда, который становился вот таким очень редко. Но внук знал, что именно в такие моменты его надо слушать особенно внимательно, потому что стоило пренебречь таким вот его настроением – и он замыкался в себе.

– И тут у меня есть возможность помочь своим внукам, причем обоим сразу. Пользу принести, – сказал Илья. – Понимаешь? Когда ты старый, то все тебя списывают со счетов: коллеги, государство и даже твои родственники. А от меня еще толк может быть, Мишка. Позволь помочь. Или если не амбар построить, то в поле поработать. Я же рассказывал, что мой прадед из крестьян был – всю жизнь в поле провел. Заняться мне нечем совсем, Мишка. Друзья предлагают вместе в домино у дома играть, – он поморщился. – А я не хочу жить оставшиеся годы так, будто мне больше ничего не позволено. Твой прадед согласился так жить под конец; смирился с тем, что все его списали: активным быть перестал – и все: буквально за год без дела будто лет на десять постарел. Я так не хочу, – заявил он. – Мне сколько лет осталось? – спросил Илья. – Вряд ли много. И я эти годы хочу по-человечески провести, потому что у меня есть на это силы. А если силы не тратишь совсем, то уйдут они за ненадобностью – и с кровати уже с трудом будешь подниматься.

Что было важнее: починить дом или помочь человеку? Ответ был очевиден. А его деду помощь была нужна здесь и сейчас.

– Я буду рад помощи, дед, – согласился Малинин. – Только у меня тут спать негде, – сообщил он.

– В машине спать буду, – кивнул дед. – Я неприхотливый.

Утром следующего дня Миша проснулся от команды Ильи Владимировича:

– Всем медведям – выйти из спячки! Работать пора!

Фермер посмотрел на часы.

– Ты вообще спал? – сонно протянул Миша, продирающий глаза.

– В мои годы спать уже не хочется! – заявил Илья Владимирович. – Будешь в моем возрасте – поймешь. А сейчас – подъем!

Закутанный в плед Миша открыл дверь дома, рядом с которой уже стояли коробки. Илья тем временем вытаскивал из своего автомобиля еще коробки.

– Что тут лежит? – спросил внук.

– То, о чем ты вчера говорил, – сказал дед, таща две огромные коробки, словно подносы. – Сантехника и детали шкафов. Потом еще всякого привезу. Сегодня будет много работы! Инструменты есть? – спросил он, ставя коробки у дверей. – Если есть, начинай кухню свою разбирать.

– Откуда у тебя на это деньги?

– Если работать с пяти лет и все это время копить, то в итоге сумма большая может получиться, – рассмеялся дед. – А ты думаешь, на какие средства я по миру катаюсь, а?

Миша помнил, что все его детство дед привозил внукам множество подарков по поводу и без повода. Однако когда Миша начал зарабатывать сам, Илья сказал ему: «Вот ты, Мишка, и вырос. Теперь сам себе можешь подарки покупать». Сестре Миши по имени Даша дед вновь стал дарить всякую всячину только после того, как она родила сына – и всячина та полагалась скорее не ей, а его правнуку. Своей супруге, Мишиной бабушке, Илья Владимирович строго настрого запретил работать, потому что считал, что семью должен обеспечивать мужчина, так что подарки он ей дарил регулярно.

Сейчас Миша не был уверен, кому конкретно его дед покупал все эти предметы, привезенные им в коробках: Даше или правнуку. Но, как говорится, дареному коню в зубы не смотрят.

Переняв энтузиазм деда, младший Малинин, пожевав хлеба, принялся разбирать шкафы на кухне. «Возможно, все-таки получится успеть сделать все на ферме до первого снега», – улыбнулся он.

Все время до следующей субботы, исключая воскресенье, Малинины работали. Днем на ферме было шумно: как внутри, так и снаружи, а вечером они устраивали кухонные посиделки с обсуждением приключений деда в разных странах.

В пятницу вечером брезент, под которым лежали материалы для ремонта, покрывал лишь землю. Двое Малининых стояли перед домом, разглядывая его.

– Красота, – ухмыльнулся Илья Владимирович.

А ведь и правда была красота! Перед ними красовался новехонький дом темно-желтого цвета, как на фотографии Селяновых: никакого намека на ветхость! Крыльцо, стены и даже крыша – все было новое!

– Не только жить не стыдно в таком доме, – сказал дед, – но и другим его показать можно.