Мишель

Надо было что-нибудь придумать: не то чтобы его тянуло поскорей на ней жениться, но потерять сейчас Мишель он боялся еще больше.

За спиной зазвенел телефон. Резко обернувшись, Дэвид посмотрел на аппарат и нахмурился. Во всем мире его телефон знал один-единственный человек — Мишель, но она сегодня уехала за город с какой-то школьной экскурсией. Собственно, специально для нее он и установил здесь телефон, чтобы она могла связаться с ним и сообщить, что сегодня или завтра она опять свободна.

Телефон не умолкал, и Дэвид, решившись, поднял трубку.

— Что-нибудь случилось, Мишель? — замирая, спросил он.

На том конце провода какое-то время молчали.

— Привет, Дэвид, — услышал он наконец голос брата.

Дэвид скривился, но тут же изобразил, что обрадовался:

— Вот так сюрприз, братец! Откуда у тебя мой номер?

— Неважно. Какого черта ты позволяешь себе снимать квартиру? Ты что, забыл об уставе Сэнсана?

— Э-э, квартира, понимаешь ли… ее снимает мой приятель…

— Только не надо врать! Ты за нее платишь. И ты на пороге очень и очень больших неприятностей — куда больше тех, от которых я тебя уже однажды избавил. Чуешь, куда ветер дует?

Дэвид все понял, но гнев на время лишил его предусмотрительности.

— Слушай, Стив, мне уже двадцать, и я вполне смогу прожить без твоих советов.

— Ты, дерьмо собачье!! Почему ты не скажешь, что снял квартиру, чтобы водить туда Мишель Брадфорд?! А ведь ей… Тебе напомнить, сколько ей лет?! Шестнадцать!

— Семнадцать, — поправил он мрачно. Выходит, Стив в курсе на счет Мишель?

— Я знал, что ты ничтожество, но опуститься до того, чтобы совращать несовершеннолетнюю — это уже…!

— А что ты о ней знаешь? Ты ее всего один раз за всю свою жизнь видел…

— Два, к твоему сведению! И этого было достаточно, чтобы понять: девчонка слишком хороша для тебя. Идиот! Мы тут делаем шаги навстречу друг другу, думаем, как нам покончить со старинной враждой, и вот подарочек Майклу Брадфорду: Лэски-младший спит с его семнадцатилетней дочкой!

— А откуда он узнает?

— Я-то узнал.

— Ты — это ты… хотя кое на какие размышления это, конечно, наводит. Мишель, уверен, держит язык за зубами, я, естественно, тоже.

— Это не имеет значения. Значение имеет другое: либо ты завязываешь с девчонкой, причем немедленно, либо можешь навсегда забыть о своей доле наследства, поскольку опекун — я, и в моей власти лишить тебя всяких прав на отцовский бизнес. Все ясно?

Злоба захлестнула Дэвида, но на этот раз он сумел держать себя в руках.

— Ты все видишь в кривом зеркале, — успокаивающе сказал он. — У меня самые серьезные намерения в отношении Мишель. Я собираюсь жениться на ней.

— А на какие шиши ты планируешь ее содержать?

— Ну, начну работать. И тебе от этого прямая выгода. Не ты ли мечтал о слиянии двух цирков? А так все получится по-семейному… глядишь, удастся уломать даже этого старого хрыча Брадфорда.

— Вот и меня купил, да? Нет, братец. Я не дам тебе загубить жизнь этой девочки. Она в тебя влюблена без памяти, но с этим покончено. Твоя задача — решительно и бесповоротно порвать с ней.

— А что это ты так озабочен судьбой Мишель? Если бы все это не было совершенной ерундой, я бы предположил… А-а, вот он, ответ на вопрос! Мистер Стив Лэски умирает от страсти к семнадцатилетней школьнице!

— Ты подонок, Дэвид, и о других только по себе судишь. Чем я по-настоящему озабочен, так это судьбой цирка. Я не позволю, чтобы по вине моего брата-сопляка старая вражда разгорелась с новой силой. Майкл Брадфорд ничего не должен знать о том, что ты заморочил голову его дочери. Повторяю, либо ты немедленно рвешь с ней, либо…

— Черта с два! Я люблю Мишель, и это не мимолетная интрижка, не роман на одну ночь. Мы поженимся, и я, пожалуй, не стану ждать, пока ей исполнится восемнадцать. Что скажешь на это?

— Только то, что плакали твои денежки. Я опекун, за мной последнее слово. Даю тебе три дня на размышления. Пораскинь мозгами на досуге, каким трудом ты будешь зарабатывать себе на жизнь — тем более, что ты привык жить на широкую ногу.

— Катись к черту!!! — заорал Дэвид, но услышал в трубке лишь короткие гудки. В отчаянии бросив трубку на рычаг, он упал на кровать, в бешенстве колотя по подушке. Он еще покажет этому ублюдку, кто такой Дэвид Лэски!! Он посадит этого мистера Само-Совершенство туда, где ему положено быть, — в самое дерьмо!!!

6

Два с половиной года пребывания в Кейботе Мишель томилась, с нетерпением ожидая, когда же наконец она закончит школу и сможет присоединиться к цирку, потому что только в цирке ощущала себя своей. После того как она и Дэвид стали любовниками, все переменилось. Дни и недели между февралем и июнем были временем волшебства: краски словно бы стали ярче, восприятие — острее, и вся она была переполнена причудливой смесью радости и сладостной меланхолии.