Читаем Мишель Фуко полностью

Фуко включился в академические игры, пытаясь время от времени немного встряхнуть коллеж, как, например, в тот раз, когда он предложил для избрания кандидатуру Булеза. Он принимает участие в дискуссиях, высказывает свое мнение по поводу кандидатов в профессора коллежа. Он умеет устранить кандидатов, которые ему не нравятся, и организовать поддержку тем, кто пользуется его благосклонностью.

В Коллеж де Франс Фуко читает лекции по средам. В первый год он говорит о «воле к знанию» — пока это не книга, а тема исследований, затем, в 1971/72 учебном году заявляет о курсе «Теории и пенитенциарные учреждения», в 1972/73-м — «Карательное общество». В 1973/74-м — «Власть психиатрии», в 1974/75-м — «Ненормальные». Наконец, в 1975/76 учебном году он обратится к использованию военных схем в политическом дискурсе. Название курса читается как лозунг: «Нужно защищать общество». В 1976/77 учебном году Фуко приостановил чтение лекций[402]. В 1977/78 учебном году он анализирует «управление населением» в курсе, озаглавленном «Безопасность, территория, население». Начиная с этого времени Фуко приступит к исследованиям областей, очерченных в «Истории сексуальности», постепенно уходя вдаль по временной шкале. Вплоть до последнего учебного года — 1983/84-го, когда он обращается к соотношению понятий «правдоречие» (parrhesia) и «забота о себе» в Древней Греции.

Каждый понедельник у Фуко часовой семинар. На лекциях Фуко поясняет, что приглашает на семинар лишь тех, кто занят научными изысканиями. Но каждый раз находит в аудитории более ста человек[403] — с таким количеством было трудно наладить непосредственный контакт. Фуко попытался было ввести более строгую процедуру допуска, но был призван к порядку администрацией. Главный принцип Коллеж де Франс — курс должен быть открыт для всех. Тогда Фуко идет на уловки: так, в ноябре он собирает у себя в кабинете небольшую группу студентов и исследователей и распределяет темы выступлений для январских занятий, когда начинаются лекции и семинары. В конце концов он объединит лекции и семинары в двухчасовое занятие, которое назначит на утро среды[404], продолжая собирать в своем кабинете или — иногда — в кафе небольшую группу людей, с которыми его связывают общие исследования, ведущиеся уже на протяжении пяти лет.

Дать точный и полный список «птенцов Фуко» невозможно, поскольку границы этой группы весьма размыты. Видимо, в ней тоже разгорались конфликты, ссоры, которые порой приводили к скандальным разрывам. Этот круг, что неудивительно, смахивал на придворный: он знавал соперничество, борьбу за титулы и первенство. Должно быть, такова участь любого семинара. И семинар Фуко не стал исключением. Фуко прекрасно отдавал себе в этом отчет и тревожился. Он говорил об этом с некоторыми друзьями. В одном из писем он рассуждает о роли разных членов семинара и с беспокойством спрашивает: что происходит между ними в мое отсутствие?

В этом вопросе следует соблюдать осторожность и объективность и основываться только на официальных источниках. Спустя некоторое время по окончании курса, обычно в июне, Фуко, как того требовали правила, составлял для «Ежегодника Коллеж де Франс» резюме прочитанных лекций. Иногда он указывал имена тех, кто выступал на семинаре, и темы докладов. Списки, конечно, неполны, кроме того, они составлялись Фуко не каждый год. В 1970 году семинар был посвящен «карательным мерам» во Франции XIX века, в 1971/72 учебном году — «случаю» Пьера Ривьера. Фуко записывает имена участников: Робер Кастель, Жан-Пьер Петер, Жиль Делёз, Александр Фонтана, Филипп Рио и Маривон Сезон. 1972/73 учебный год ушел на подготовку к публикации материалов дела Ривьера. Фуко не дает списка участников, но, если обратиться к именам, упомянутым в издании, к вышеназванным исследователям следует прибавить Блондена Барре-Кригель, Патрицию Мулен, Жанну Фавре, Жильбера Бурле-Торвика и Жоржетт Леже. Жиль Делёз в издании книги не участвовал. В 1973/74 учебном году на семинаре разбирались две темы: «Медико-судебная экспертиза в области психиатрии» и «История больниц и больничной архитектуры XVIII века». Эта вторая тема нашла отражение в другой коллективной публикации — «Машины излечения». Среди авторов — Мишель Фуко, Блонден Барре-Кригель, Анн Талами, Франсуа Бепоэн и Брюно Фортье[405]. В 1974/75 учебном году семинар продолжал работать над проблемой медико-психиатрической экспертизы. В 1975/76 учебном году исследовались понятие «генеалогия» в противовес «истории», «борьба рас» и «опасный индивид» с точки зрения судебной психиатрии.

В 1977 году семинар приступил к разбору «всего того, что способствует усилению мощи государства», в частности, «правил, служащих поддержанию порядка, дисциплины». Доклады были прочитаны Паскалем Пасквино, Анн-Мари Мулен, Франсуа Делапортом и Франсуа Эвальдом.

1978/79 учебный год проходит в изучении юридической мысли в конце XIX века. Докладчики: Франсуа Эвальд, Катрин Мевель, Элиан Алло, Натали Коппингер и Паскаль Пасквино, Франсуа Делапорт и Анн-Мари Мулен.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Афганистан. Честь имею!
Афганистан. Честь имею!

Новая книга доктора технических и кандидата военных наук полковника С.В.Баленко посвящена судьбам легендарных воинов — героев спецназа ГРУ.Одной из важных вех в истории спецназа ГРУ стала Афганская война, которая унесла жизни многих тысяч советских солдат. Отряды спецназовцев самоотверженно действовали в тылу врага, осуществляли разведку, в случае необходимости уничтожали командные пункты, ракетные установки, нарушали связь и энергоснабжение, разрушали транспортные коммуникации противника — выполняли самые сложные и опасные задания советского командования. Вначале это были отдельные отряды, а ближе к концу войны их объединили в две бригады, которые для конспирации назывались отдельными мотострелковыми батальонами.В этой книге рассказано о героях‑спецназовцах, которым не суждено было живыми вернуться на Родину. Но на ее страницах они предстают перед нами как живые. Мы можем всмотреться в их лица, прочесть письма, которые они писали родным, узнать о беспримерных подвигах, которые они совершили во имя своего воинского долга перед Родиной…

Сергей Викторович Баленко

Биографии и Мемуары