Мишель и Антон. Часть 1

– Ты куда-то собралась, или у тебя в принципе вещи живут в чемодане?

Я выдержала паузу, затем честно ответила, хоть и не хотелось.

– Еду загород. Мне надо отдохнуть.

– Ты едешь одна?

Я аж захлебнулась от ярости.

– Ты потерял право задавать мне такие вопросы.

Широкие челюсти сжались, по лицу скользнула тень, но он промолчал. Мы прошли в кухню, он вальяжно уселся на барный стул, классического кухонного стола у меня не было. Я сварила нам кофе, забралась напротив, горячая кружка обожгла руки, не согрев озябшее тело, поставила ее и стала изучать вязанные узоры, украшающие поверхность керамики. Антон, шумно вдохнув, схватил меня за бедра и крутанул к себе. По телу побежал ток, поясницу прострелило знакомое опасное чувство. Я зажмурилась и прошептала:

– Прошу тебя… Пожалуйста… Не надо. Я еле собрала последние остатки уважения к себе. Если ты сейчас продолжишь, то скорее всего получишь своё, а я до конца жизни буду чувствовать себя шлюхой.

Я открыла глаза и встретилась с серым пеплом его глаз. Там уже не было огня, там спалили дотла всё: уверенность, дерзость, самодовольство.

– Ты собирался рассказать мне о своей грядущей свадьбе? Ну, так я слушаю.

Он закрыл лицо руками, затем его пальцы съехали к вискам, теперь уже его глаза были закрыты. Антон собирался с мыслями.

– Полтора года назад мой отец со своим партнером заключили коммерческую сделку. Для страховки, гарантом выступил брачный союз. Мол, в семье никто не будет гадить. Слияние компаний произойдет в сентябре

Я услышала, как обрывается стальной трос и с громким шлепком, по самому светлому будущему, что я успела нафантазировать себе, разбивается моё сердце.

– Когда свадьба? – спрашиваю я, но не хочу знать ответ.

– В августе, – говорит он, но наверняка не хочет отвечать.

Мороз по коже. Обхватила себя руками. Яд разливается под кожей, делая меня ядовитой, из меня просачивается кислота, не успеваю удержать отравленные слова:

– Ну что ж, поздравляю, надеюсь, невеста счастлива.

Цель достигнута, Антон ранен, или хорошо притворяется, руки сжаты в кулаки, ресницы сомкнуты. Тяжело дышит. Мне его хочется утешить, это еще больше злит.

– А невеста не против твоей неверности?

– Я же сказал, это не любовный союз. Я был в свободном плавании, Инга тоже. Когда отцы предложили этот вариант, то у нас не было шанса отказаться.

– Ты раб? Ты не имеешь права выбора?

– Мишель, всё не так, я действовал из интересов компании, тем более, ни у нее, ни у меня не было никаких замахов на классический брак. Нас обоих устраивали свободные отношения.

– Свободные отношения, – повторила я, смакуя слова на языке.

Мне было горько.

– Ну, нет, это было до тебя. Мишель, я не святой, но девушек, с которыми я проводил время, такой расклад устраивал. Я дарю дорогие подарки, открываю двери в мою среду, они не выносят мозг и обслуживают мои потребности, не залезая в душу.

Было мерзко слушать такие вещи.

– Я должна тебя пожалеть? Ты сам притягивал к себе таких дам.

– Да. Я избегал любого рода продолжительных связей, – он кивнул.

– Ты не ответил на вопрос, – я поднесла чашку с кофе к губам. – Зачем ты пришел?

На меня смотрели зеленые глаза, внимательно, настороженно. А затем прозвучала короткая фраза:

– Я люблю тебя.

Несколько секунд мне требовалось, чтобы смысл услышанного добрался до отдела мозга, отвечающего за благополучие. В ту секунду я умерла и воскресла. Чашка затряслась в руках дробью, я её отставила и, чуя выход эмоций, как эпилептик ощущает ауру накатывающего приступа, закрыла глаза, пытаясь сделать глубокий вдох.

Антон нарушил негласное правило, закутал меня в свои объятия. Я ощутила запах его туалетной воды, который свежими брызгами делал воздух вкусным.

– Малышка, мы со всем справимся, со всем разберемся, обещаю тебе, девочка моя.

Он продолжал меня прижимать к себе и шептать ласковые слова, а я надышаться не могла им, жадно заставляя грудную клетку работать, впитывать запах любимого мужчины.

«Ты не всё решила с ним», «Не хочу ничего решать, хочу быть сейчас в его руках», «Надо быть ответственной» «Не хочу никакой ответственности, хочу его», «А он чего хочет, ты знаешь?»

Спустя какое-то время, показавшееся мне часом, а могло быть десятью минутами, я успокоила внутреннюю бурю и подняла голову.

– Что ты хочешь, Антон? – спросила я устало.

– Я вчера поговорил с Ингой, объяснил, что встретил тебя, она обещала подготовить отца к благоприятной реакции на разрыв нашей свадьбы. Это будет непросто, там уже отшито свадебное платье у какого-то модного дизайнера, высланы торжественные приглашения. Но, мне надо прежде поговорить с отцом и сказать, что я отменяю свадьбу.

Я боялась дышать, но внутри меня загорелась надежда. Он погладил меня по руке, переплел наши пальцы:

– Разумеется проблемы будут, но я к ним готов.

Я покачала головой, он прав, вряд ли это будет легко. Я посмотрела на него с надеждой. Он сказал, что любит меня, и я верю, я ведь тоже это испытываю к нему. И родилось это чувство так быстро, из лютой ненависти.

– Тебе не кажется, что ты торопишься? Мы были на парочке свиданий…