Мишель Нострадамус

Видение Нострадамуса претворилось в жизнь для измученного герцога, когда он увидел блестящих на солнце медных орлов на штандартах французов, а британцы разразились первыми смертоносными залпами при виде наступающего врага.

Солнце и Орел явятся победителю,

Побежденный ободрен пустой вестью:

Ни сигналы, ни крики не остановят солдат.

Со временем через смерть придет свобода и мир.

Эти строки еще одного пророчества о Ватерлоо стали реальностью: «Солнце и Орел явятся победителю. Побежденный ободрен пустой вестью... »

Прежде чем императорская гвардия перешла в наступление, Наполеон распустил ложный слух среди своих войск, будто бы солдаты, надвигающиеся с фланга, — это французские солдаты Груши, а не пруссаки. Клонящееся к закату солнце над Ватерлоо озарило невероятную сцену: французские гвардейцы бежали вниз с гребня горы под градом британских пуль. В надвигающихся сумерках они заметили по правому флангу голубые мундиры и боевые знамена прусских солдат. Истина, стоявшая за «пустой вестью» Наполеона, тут же стала очевидна тысячам измученных битвой французов. Армия Наполеона обратилась в бегство.

«...Ни сигналы, ни крики не остановят солдат. Со временем через смерть придет свобода и мир».

Ни сигналы командиров, ни приказы не смогли остановить панического бегства. Строй сохраняли только отступающие гвардейцы, образовав боевые каре, чтобы встретить лицом к лицу англичан и пруссаков и выиграть время, которое дало бы возможность их кумиру избежать позорного плена. Тысячи гвардейцев тогда пали на поле под Ватерлоо.

Мир опустился на Европу, словно сгущающиеся сумерки, покрывшие тела шестидесяти тысяч убитых и раненых солдат из ста сорока четырех тысяч, сражавшихся в тот день.

«Я все еще не могу понять, почему я проиграл, — часто сетовал Наполеон на острове Святой Елены. — Лучше бы я погиб под Ватерлоо!»

В 90-м катрене десятой центурии Нострадамус предсказывал:

В столетьях сто раз умирают тираны,

Ученым и честным сдавая всю власть.

Не скоро затянутся старые раны,

Ведь низость и грязь не смогли обуздать.

Должно быть, он описывает душевные страдания Наполеона — деятельного, активного человека, скатившегося с гребня истории и вступившего в неравную битву с двумя величайшими врагами, — временем и бездействием. Слова о том, что он умрет «сто раз», могут быть также намеком на период, который историки называют «Сто дней», — те три месяца, что прошли между триумфальным возвращением Наполеона в Париж 20 марта 1815 года и его окончательным поражением при Ватерлоо 20 июня.

И вот к какому выводу приходит ясновидец в 32-м катрене первой центурии:

Величие империи все-таки сгинет,

И скипетр положит такая страна,

Земель завоеванных нет и в помине,

Остался без зерен кровавый гранат.

По Нострадамусу, «приход простого народа» в 1792 году подготовил царство диктатора-простолюдина, который заставил коронованных особ Европы принять его законы и стратегию, чтобы в конце концов положить конец его империи. В итоге объединенная Европа, победившая Наполеона, стала еще более «наполеоновской», чем ее противник. Первому Антихристу — Наполеону удалось направить ход европейской истории к уничтожению монархии и заложить тем самым основу для деятельности двух последующих Антихристов. Нострадамус предсказывает их приход в 1940-х и 1990-х годах.

Узник острова Дьявола

В девять часов утра в субботу 5 января 1895 года во дворе Французской военной академии перед строем солдат генерал зачитал приговор стоявшему рядом арестанту: «Альфред

Дрейфус, вы недостойны носить оружие. Именем французского народа мы лишаем вас воинского звания».

В ответ огромная толпа за оградой истошно вопила: «Предатель! Смерть ему!»

Когда шум немного смолк, Дрейфус крикнул:

— Солдаты! Они наказывают невинного человека! Они бесчестят невиновного! Да здравствует Франция, да здравствует армия!

К нему поспешно подбежал сержант и сорвал с его фуражки и рукавов офицерские знаки различия капитана. Но этого мало, сержант сорвал фирменные пуговицы с мундира и даже нашивки с брюк арестанта. В довершение он выхватил из ножен офицера шпагу и сломал ее о колено. Разжалованного провели мимо строя солдат, посадили в полицейский фургон и отвезли в городскую тюрьму, как обыкновенного преступника.

Так закончился первый акт трагедии капитана Альфреда Дрейфуса, обвиненного в шпионаже в пользу Германии.

Несчастного экс-капитана вскоре отправили в цепях в каторжную тюрьму на остров Дьявола. Перед тем как отплыть туда, Дрейфус написал жене: «О моя дорогая жена, сделай все, что только можно, чтобы найти виновного... Изменник действительно существует, только это не я».