Мишель Нострадамус и его железные солдаты

По его же словам, «духовной жаждою томим», Пушкин, очевидно, глубоко погрузился в «Центурии». При этом он не хуже Нострадамуса знает «Священное Писание». Но «если долго вглядываться в бездну, бездна начинает вглядываться в тебя». Ницше сказал, человек знающий. Но, мы с вами, читатель, вглядимся лучше «в озёра синие». Можно представить себе душевное состояние Поэта, когда он обнаружил что оказался под надзором не только графа Бенкендорфа, но и умершего четверть тысячелетия назад французского мага. Сначала это была паника, которую Пушкин описал в стихотворении о спасающемся бегством в леса и поля от мистического преследования человеке. (Сюжет знакомый Францу Кафке, читайте его «Процесс»). Потом поэту показалось, что его зло разыгрывают. Похоже на то, что кто–то подсунул ему, специально для него сфабрикованный, экземпляр «Предсказаний». Экземпляр с «комментариями» Нострадамусом его, Пушкина, произведений. Это подозрение позже отражено в «Евгении Онегине»: «Уж не пародия ли он? Ужель загадку разрешила? Ужели слово найдено?» Слово найдено — пародия. Это ответ Пушкина возможному мистификатору: «я догадался, тебе не удалось надо мной посмеяться». Поэт попытался бороться с чародеем Нострадамусом его же волшебным оружием, выведя его в поэме «Руслан и Людмила» под личиной Черномора: «Его то голове обритой, Высоким колпаком покрытой Принадлежала борода». Точный портрет французского мага. И термины из «Центурий»: «бритая голова», «высокий колпак» — посмотрите на обложку любого издания «Предсказаний». Нострадамус- врач боролся с чумой — чёрным мором. Отсюда и его новый «псевдоним» — «Черномор». Поэт принял вызов Пророка. И ещё: «Арапов чёрный рой мятётся; Шумят, толкаются, бегут, Хватают колдуна в охапку И вон распутывать несут». Арап Пушкин, хоть и находится в смятении, но не сдаётся и собирается распутать Нострадамуса. Отрубив Черномору бороду, Руслан лишает его магической силы. Позже, поэт понял, что Нострадамус не желает ему зла, а напротив, вдохновляет. Успокоившись, Пушкин сменил гнев на милость. В «Сказке о царе Салтане» «Черномор» это уже вполне себе ничего — «дядька морской». А «дядька» для Поэта, это наставник в житейских делах и неразлучный спутник, как его «дядька» Никита. «Морской» дядька выводит из «ясных вод» тридцать «витязей прекрасных». Это сообщение Пушкина: «Бородатого дядьку и его (2 * 15) солДАТ вывел на чистую воду». И, наконец, «Евгений Онегин» как «наш ответ Чемберлену». Десять глав на десять центурий. В Главе пятой Пушкин помещает в страшный сон Татьяны зверинец, которому позавидовал бы и сам Нострадамус. Сравните: ЦК 2. 42: «Петух, собаки и коты будут переполнены кровью». ЦК 1. 64: «Увидят свинью–получеловека».

И «Евгений Онегин», выборка из пятой главы: «Сидят чудовища кругом: Один в рогах с собачьей мордой, Другой с петушьей головой, …а вот Полужуравль и полукот. Хвосты хохлатые, клыки, Усы, кровавы языки».

И кто же помогает Татьяне истолковать «чудный сон»?

«Ни даже Дамских Мод Журнал (Вы заметили здесь Д. М.?) Так никого не занимал: То был, друзья, Мартын Задека, Глава халдейских мудрецов, (Который первым открыл халдейскую Гадатель, толкователь снов». Премудрость).

В примечаниях к роману Пушкин пишет, что «почтенный человек», Мартын Задека, никогда не писал гадательных книг. Вот прямая цитата: «Гадательные книги издаются у нас под фирмою Мартына Задеки, почтенного человека, не писавшего никогда гадательных книг».

Тогда зачем Поэт привлекает Мартына Задеку? Он прочёл как Руссо имя этого челов. ека Назтырдам! Экая настырная, надоедающая Пушкину Дама, глава халдейских мудрецов. Как доказательство для скептиков и троллей ещё один Мартын появляется в неоконченной пьесе Пушкина «Сцены из рыцарских времён». И вот как пьеса начинается: Мартын. Послушай, Франц, в последний раз говорю тебе как отец: я долго терпел твои проказы; а долее терпеть не намерен. Уймись или худо будет. Франц. Помилуй, батюшка; за что ты на меня сердишься? Я, кажется, ничего не делаю. Мартын. То–то и худо, что ничего не делаешь… разве я разбогател, сложа руки да сочиняя глупые песни?

Здесь Пушкин, вспомнив своё лицейское прозвище «Француз», над собой и подшучивает. Беседует всё с той же «Настырной Дамой», всё так же ему пеняющей за «глупые песни».

Вот ещё перекличка:

ЦК 2. 61: «Евг, Тамин, Жиронда и Ла — Рошель». О, кровь троянская! Смерть в порту от стрелы, За рекой к форту приставлена лестница, Набеги, огонь, убийство около бреши».

Д. Хоуг в своей книге заменяет слово «Евг» на «Браво!». Возможно, это и хотел сказать пророк автору Онегина: «Браво! Евгений манит».

Автор просит учёных читателей не предлагать ему режущие предметы. Не из–за психического расстройства, как вы подумали. Просто «бритву Оккама» я и так применяю постоянно. Иначе вы получили бы от Руссо следующий перевод

ЦК 2. 61: «Пошёл лай, а он дарит манеж. Лепо стать тропу стремись, Слева трофей царский, Какой оцени, беги, реши».