Мишень для Слепого

Глеб подошел к дверному проему. Раньше наверх вела деревянная лестница, уложенная по металлическим прогонам. Деревянные ступеньки давно исчезли, и Сиверову пришлось подниматься по балкам, рискуя сорваться вниз, оступившись. Он миновал одну площадку колокольни, вторую и оказался на самом верху – там, где когда-то висел колокол. В каменном полу было аккуратное широкое отверстие, предназначенное для веревки, за которую раньше звонарь приводил в движение единственный колокол кирхи. Под самой стеной стоял деревянный растрескавшийся остов большого петуха, когда-то украшавшего шпиль. Наверное, когда его сняли и ободрали медные позолоченные пластинки, то поленились нести такую громаду вниз или сбрасывать с колокольни.

Отсюда было видно достаточно далеко. Прямо за лесом проходило проволочное заграждение военного аэродрома, виднелись тарелки локаторов, здания складов, диспетчерская, летное поле, на котором застыли серебристые тела военных самолетов. Но это было слишком далеко для невооруженного глаза. Глеб расстегнул сумку, вытащил тяжелый бинокль, навинтил на него бленды, чтобы в объективах не отражалось солнце.

Каменный пол на верхней площадке колокольни оставался чистым, любой мусор сметал бешеный ветер, постоянно дувший на высоте. Колокольня высокая, да и холм, на котором она стояла, был не низкий. Глеб прилег, упер локти в пол и отрегулировал бинокль. Теперь он видел даже лица обслуги военного аэродрома, видел солдат, подметавших площадку возле склада, и упитанного до безобразия прапорщика, следившего за тем, чтобы на бетоне не осталось ни окурка, ни спички, ни осеннего березового листочка.

Солнце выглянуло из-за туч, и темный бетон летного поля подсыхал, покрываясь светлыми пятнами.

«Должен же кто-то приехать, встретить Разумовского, – рассуждал Сиверов. – Значит, нужно искать на аэродроме легковые автомобили – объект на летном поле приметный. Такой человек, как Разумовский, вряд ли поедет на „уазике“, скорее всего, ему подадут „волгу“».

Пока же легковых автомобилей на территории не наблюдалось, но, возможно, они стояли где-нибудь за аэродромными постройками. В небе над аэродромом не было ни одного самолета.

«Что ж, понятно, – решил Глеб. – Не так-то хороши в стране дела с военным бюджетом, и летчики оттачивают свое мастерство на тренажерах. Над Россией безоблачное небо».

Время неуклонно подбиралось к четырем часам вечера. Именно во столько должен был прибыть самолет из Москвы с Разумовским на борту.

«Хоть чуть-чуть зашевелятся на аэродроме перед прилетом самолета?»

Сиверов перевел бинокль на шоссе и увидел на нем две «волги» – белую и черную, идущие одна за другой по направлению к аэродрому.

«Ну вот, кажется, они и приехали».

Сиверов вел бинокль за ними. Машины остановились у КПП, и никто из водителей не удосужился выйти из машины. Пока что понять, есть ли в машинах пассажиры, было невозможно. Зеркальные тонированные стекла отражали солнечный свет и нависшие над дорогой ветви деревьев, уже успевших наполовину лишиться листвы. Ворота поползли в сторону, и машины въехали на территорию аэродрома.

Слепой проследил весь их путь от ворот до небольшого здания, расположенного на самом краю летного поля. Он увидел, как из машин вышли двое мужчин в темных плащах, увидел офицера в форме, подошедшего к ним, отдавшего честь и что-то доложившего. После чего мужчины в плащах тотчас же исчезли в здании.

Их лица Глебу были не знакомы. Но если бы их увидел капитан контейнеровоза «Смоленск», то непременно признал бы полковника Хализина и майора Малиновского, осуществлявших отгрузку ракетно-зенитных комплексов…

Спать Глебу совершенно не хотелось, хоть он и провел бессонную ночь. Он уже давно научился отсыпаться впрок и потом мог бодрствовать хоть несколько суток подряд, не чувствуя ни малейшей усталости. Правда, потом он спал по целых двадцать часов, восстанавливая подорванные силы.

Глава 14

Ровно в четыре на горизонте над самым лесом появилась темная точка транспортного самолета, заходившего на посадку. Теперь Глеб Сиверов смотрел на него, не отрываясь. Выпустились шасси, за самолетом, коснувшимся взлетно-посадочной полосы, взвились облачка пыли, колеса оставили на бетоне черные полосы истертой резины.

Самолет подкатил к краю летного поля, его винты замерли. Тут же опустился хвостовой пандус, и из фюзеляжа вышли на бетон летного поля трос – двоих Глеб не знал, в вот третий, генерал Разумовский, был знаком ему по фотографиям.

Хализин и Малиновский вышли встречать своего шефа. Разговор, как понял Сиверов, они отложили на потом, предпочитая, видимо, поговорить в машине.

Короткое прощание с офицером военного аэродрома, хлопнули дверцы машин, и две «волги» – белая впереди, черная сзади – повезли Разумовского, Хализина и Малиновского к воротам КПП. Двое людей, прибывших из Москвы вместе с генералом, остались на аэродроме.

Самолет, судя по всему, должен был взлететь не очень скоро. Во всяком случае, если бы отлет был назначен на ближайшее время, его бы сразу заправили топливом и провели проверку. Запас времени у Сиверова был.