Мишень для Слепого

– Какие-то проблемы, Петр Павлович?

– Да как тебе сказать… Дела все силы вымотали.

– И я не очень как-то.

– А ты-то чего?

Сиверов услышал, как зашуршала обертка сигаретной пачки, щелкнула зажигалка «Куда же они едут и на какой машине? Может, в этом микроавтобусе?»

Глеб прибавил скорость и обогнал белый автобусик «мицубиси». Но нет, в нем сидели шофер и двое пассажиров – одна из которых женщина. Да и звук уже начинал плыть. Потом связь опять выровнялась.

– По-моему, Коптев, ты меня боишься.

– Как вы могли такое подумать, Петр Павлович?

– Боишься, боишься… – последние слова потонули в надсадном кашле.

Сиверов представил себе, как Разумовский выпускает из губ легкое облачко дыма и закашливается.

– А если не боишься, значит, ты последний дурак.

Скажи честно, Коптев.

– Боюсь, – после некоторого молчания проговорил собеседник генерала Разумовского.

Генерал вновь закашлялся и на удивление весело сказал:

– И я тебя боюсь, Павел Иванович. Страшный ты человек…

* * *

Майор Коптев сжимал баранку влажными от волнения ладонями. Он на самом деле боялся шефа, а тот ко всему еще, кажется, и издеваться изволил.

– Зря вы так, Петр Павлович. У меня и в мыслях не было…

– Если ты меня бояться начал, выходит, подумываешь о том, как бы со мной рассчитаться раньше, чем я рассчитаюсь с собой, – сухой смешок заставил генерала закашляться. – Тьфу ты, дрянь, – он открыл окно и выбросил сигарету. – Сколько раз зарекался больше не курить.

– Странные разговоры вы со мной ведете, Петр Павлович.

– А ты не удивляйся. Это до последних дней мы с тобой были начальником и подчиненным, а теперь, после того, что ты наворотил, мы с тобой вроде как друзьями стали, товарищами.

– Тоже правильно.

– Не хотелось бы мне, Павел Иванович, что же ты боялся. Хотя и понимаю, по-другому не получается.

– Не сомневайтесь, я не подведу.

– Послушай, Коптев, слова – это одно, а дело – совсем другое. Я тебе хочу предложить поработать на меня не за мизерный гонорар, а поучаствовать серьезно.

– Соблазнительно. Только если честно признаться, я не знаю, чем вы сейчас занимаетесь.

– Деньги. Большие деньги, – усмехнулся генерал Разумовский. – И часть из них может обломиться тебе, Павел Иванович.

– Так может – или обломится? – осторожно вставил майор Коптев.

– Обломится.

– Что нужно делать?

– Ничего.

– Так не бывает.

– Ничего сверх того, что я скажу тебе. Главное, ты должен перестать меня бояться, потому что не хотелось бы в самый ответственный момент сорвать операцию.

– Хорошо, – согласился Коптев, – но я должен знать, на сколько могу рассчитывать.

– Погоди, приедем на место, там разберемся. А теперь отчитайся-ка…

И тут майор скис и приготовился огрести затрещин.

Ответ придется держать за то, что покушение на генерала Потапчука сорвалось. Для Разумовского эта неудача не могла остаться тайной.

– Не получилось… – дрогнувшим голосом произнес Коптев, однако он чувствовал себя несколько более уверенно, чем того предполагала ситуация. Предложение, сделанное Разумовским в начале разговора, вселяло в него какую-то надежду, и просчет обернулся для него выигрышем.

В самом начале встречи Павел Иванович Коптев панически боялся Разумовского и подумывал, не убрать ли его самого. Петр Павлович, будучи неплохим психологом просчитал настроение Коптева и сумел его изменить предложением насчет участия в деле.

– Не получилось, – тем же покаянным тоном повторил майор.

– Почему?

– И на старуху бывает проруха. Кто же знал, что так произойдет?

– Ты все должен был предусмотреть.

– Я все и предусмотрел насколько мог. Стечение обстоятельств, случайность… Я исправлю ошибку.

– И не думай! – грозно сказал Разумовский. – Если не получилось сразу, нечего пробовать вторично. Сегодня еще можно попытаться списать гибель бизнесмена и его семьи на криминальные разборки. Если же второй раз прогремит взрыв, то и козлам станет понятно, что хотели убрать нашего общего друга.

– Я все сделаю без сучка без задоринки. Уже есть план.

– Я твоими планами. Коптев, сыт по горло. Нет, к генералу Потапчуку теперь никто пальцем не притронется! – твердо произнес генерал Разумовский. – Теперь он священная корова. Понял?

– Как не понять.

– Ты, как и прежде, за его жизнь головой отвечаешь, – засмеялся Петр Павлович нервным смехом.

* * *

Глеб внимательно вслушивался в разговор, торжествуя, что не зря потратил время и теперь наверняка сумеет убедить генерала Потапчука. Единственное, из-за чего он злился на себя, так это из-за того, что у него не оказалось с собой звукозаписывающей аппаратуры. Запись такого разговора дорогого стоила. Но Сиверов не сомневался, Потапчук поверит ему на слово, ведь Слепой генерала еще ни разу не подводил.

* * *

Отсмеявшись и откашлявшись, Разумовский сказал:

– Мне хотелось бы узнать, как чувствуют себя твои ребята – Барташов и Железовский.

Коптев, получивший ранее от Разумовского задание убрать обоих исполнителей акции, понял, что грядет новое недовольство начальника: и Барташов, и Железовский до сих пор оставались живы. Но Коптев уже приготовил оправдание.

– Я решил пока сохранить их.

– В таких случаях надо советоваться.