Читаем Мишень лицедеев (СИ) полностью

   Неделя далась Юле трудно, но ломку пережила. Заходили девушки, ребята из центра, такие же наркоманы, разговаривали, подбадривали. Но всё это было как во сне. Сергей кормил её из ложечки, уговаривал, как мама в детстве съесть ещё одну, потом ещё одну ложку бульона. Она заплакала, вспоминая маму. Мама была такой молодой, счастливой, пока не ушёл отец. Он работал вахтовым методом, однажды не вернулся, позвонил, сказал, что встретил другую женщину. Юле было четырнадцать лет, когда отец их бросил, и мама стала выпивать, потом новый ухажёр посадил её на наркотики. Юля ругалась с ним, мамой, думала, что сможет справиться с ситуацией. Но даже смерть от передозировки ухажёра не привела маму в чувство.



   Утром она, едва держалась на ногах, кое-как приводила себя в более-менее нормальный вид, шла в парикмахерскую, которую открыла её подруга, делала несколько стрижек. Татьяна, подруга, тоже пыталась бороться с её зависимостью, но ничего не смогла сделать. Она не могла отработать день, доставала дозу и лежала на диване. В доме не стало еды, Юля голодала, пока об этом не узнала соседка.



   - У нас мало что есть, но тарелку супа я всегда налью, - сказала она и стала подкармливать Юлю. Юле было стыдно, она не знала, как жить. Решила бросить школу, искать работу. Ничего не находило, Амбрамян сказал, что может на трассу её поставить. "Если девственница, то я первым буду, мне нравятся девочки". Юля ничего не сказала, ушла, вслед услышала: "Придёшь, куда ты денешься, не ты первая, не ты последняя". Пришла домой, мама была с очередным сожителем, тот предложил: "Будешь?" - и Юля кивнула.



   - Не надо, - сказала мать, хотя находилась, как считала Юля, в невменяемом состоянии.



   Попробовала. Ей не понравилось. Её подташнивало, болела голова. "Больше ни за что. Мама тоже думала, что попробует и всё". Она не хотела такой судьбы. Но через неделю сожитель матери вновь предложил ей дозу. Потом стал говорить, что дозу надо заработать. "В школе предлагай ребятам. Сначала бесплатно давай, потом сами деньги понесут", - сказал он.






***





   Заканчивался июнь, Сергей хорошо сдал все экзамены, подал результаты ЕГЭ в Москву, в архитектурный институт. Накануне выпускного вечера возвращался из школы, куда заходил по делам. Ребята старших классов работали по благоустройству школы. Он увидел девушку, окружённую мальчишками. Она им что-то давала.



   - Ты что делаешь? - закричал он, потом увидел, что это Юля. Она была на год моложе его, перешла в одиннадцатый. Не поверил, что она может распространять наркотики.



   - А что? Твоё какое дело? У тебя мать за наркотики посадили, а ты воспитывать будешь? - Сергей после этих слов хотел отойти, не вмешиваться, но не смог.



   - Маму подставили, это все знают.



   - Меня тоже жизнь подставила, какое твоё дело? - Юля разговаривала агрессивно. Он взял её за руку, она вырвалась и пошла в сторону центра. Сергей пошёл за ней.



   - Может, поговорим? Ты же не употребляешь? Зачем других подсаживаешь?



   - Какое твоё дело?



   Дошли до сквера. Юля села на лавочку.



   - Юля, ты же знаешь, что в городе творится! Мы с ребятами собирались помогать тем, кто в беде.



   - Помогать? Не смеши, в этом никто не поможет. Вот давай моей маме поможем, пойдём, покажу её.



   Она взяла его за руку. Серей не хотел никуда идти, у него были свои планы, но она цепко держала его, в буквальном смысле волокла за собой. "Какая сильная, маленькая, а сильная", - подумал Сергей. Вошли в подъезд, Юля открыла квартиру.



   - Заходи, не стесняйся! Полюбуйся! - спят, им хорошо, а завтра будет плохо.



   Серей увидел на диване двух людей - мужчину и женщину. Они спали прямо в одежде.



   - Это твой отец?



   - Отец от нас сбежал два года назад, вот она и начала от горя, любила его. Это сожитель. Мама совсем не может без наркотиков, а он пока хорохорится, в доле с кем-то продаёт, меня приобщил, зато даёт дозу...



   И тут Юля заплакала. Она стояла в проёме двери, ведущей в комнату, плакала. И такая жалость охватила Сергея, захотелось помочь этой маленькой, худенькой девушке. Он подошёл, обнял её, она едва доставала головой до его груди. Он гладил её по волосам и тихо-тихо говорил: "Всё наладится, жизнь замечательная вещь, у тебя будет всё хорошо!" - "Никогда ничего уже не будет. Я хочу умереть, у меня безвыходная ситуация. Я же не могу ни есть, а в доме ничего нет. Я хотела бросить школу, работать, нет работы, только проституткой на трассе! Лучше умереть от наркотиков". - "Ты теперь не одна, я с тобой. Я мужчина, положись на меня. Но не надо больше!"



   Юля оттолкнула его и агрессивно сказала: "Благодетель! Я у тебя ничего не просила! Ни в каких подачках не нуждаюсь". - "А я тебе не подачку, любовь предлагаю". "Мне уже любовь предлагал Амбрамян, сказал, что девственниц любит". - "А ты?" - "Я выбрала наркотики вместо его любви". - "И мою отвергнешь?"



   Юля не ответила, полезла в свою сумочку, достала зелёного цвета порошок, сделала сигарету, закурила. "Тогда и мне сделай, я не знаю как", - сказал Сергей. "Будешь? Серьёзно?" - "Буду, за компанию, бабушка говорит, жид повесился".



Перейти на страницу:

Похожие книги

Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман