Мишени стрелять не могут

Я сел на стул, налил воду в свою, уже почерневшую от кофе кружку, и поставил ее на печь. Пока закипала вода, я достал из разгрузки свои магазины, разрядил и почистил их, заново зарядил патроны в порядке, установленном в группе. Мы заряжали третий, четвертый, пятый, восьмой и девятый патроны трассерами. Так было понятно, что уже пора делать перезарядку, когда увидел сначала два, а потом три подряд летящих трассера. У меня было еще два магазина полностью забитых трассерами, для целеуказания. Бойцы это знали, так как в бою особо не докричишься. Но спящие бойцы еще не знали, что уже скоро я скажу: «Группа, подъем!», и они вновь начнут собираться на очередную задачу.

Вода как раз закипела, я засыпал пару ложек кофе из банки, стоящей на столе возле печки, положил две ложки сахара, все перемешал и отхлебнул. Крепкий вкус кофе немного меня взбодрил. Я достал из разгрузки свою карту, которая находилась в специальном формуляре, спасающем ее от влаги, и стал еще раз всматриваться в район предстоящей задачи. Ничего необычного, все как всегда — поля, между ними лесополосы, возле лесополос обычно идут полевые дороги, которые не всегда были обозначены на наших топографических картах. Изучил рельеф локации опорного пункта противника. Он был выше на десять метров, по отношению к танку. В общем, пока что было больше вопросов, чем ответов. Я молча смотрел на карту, даже не зная, зачем я это делаю. Привычка, наверное.

Проснулся очередной боец, чтобы стать в охранение:

— Не спится, командир? — спросил он, протягивая Руку.

— Уже нет, через пару часов на задачу. Вот сижу, голову ломаю, глобалю, короче. Задача ублюдская, вариантов решения пока нет. Если хочешь кофе — угощайся.

Так я и просидел за столом до подъема группы. Успел почистить автомат, перебрать всю разгрузку, попивая кофе и периодически поглядывая на карту.

— Группа, встаем! Всем доброе утро, через час выезд. Всем умыться, пожрать, посрать и собраться. Уходим на один день. Но возьмите на всякий случай жрачки на два дня, сами знаете, какие тут задачи и как тут все меняется.

Я надел маскхалат, на него разгрузку, накинул свой двухточечный ремень и пошел к комбату.

— Доброе утро, Юстас, — с хорошим настроением встретил меня комбат и пожал руку, — Не ложился, да? Ничего страшного, на том свете выспимся. А сейчас есть дела поважнее. Смотри, тут еще есть пару моментов, которые тебе надо бы знать. Вот тут стоят соседи, пройдешь вдоль железки и подойдешь к ним. Предупреди, что уходишь работать вперед, чтоб они по тебе не долбили на обратном пути. Сигналы опознавания с ними: красная ракета — запрос, две зеленые — ответ. Только зайди к ним обязательно. Потом продвинешься еще на восемьсот метров, там стоит НП других наших соседей. Вот от них и начнешь работать. Понял?

— Понял, — сухо ответил я комбату, пытаясь запомнить, кто где находится.

— На задачу с тобой идет Бриз. Опыта у него мало, пусть с тобой походит, поучится группой рулить на выходе.

— Понял. Он уже со мной ходил. Разрешите идти?

— Да, давай. Через сколько грузитесь?

— Через полчаса, — ответил я, взглянув на наручные часы, и вышел.

Бриз — наш заместитель командира роты. Его нам прислали перед командировкой. Он поменял много мест службы перед тем, как пришел к нам. Был непрофильным офицером, боевого опыта не имел, поэтому иногда его добавляли ко мне в группу, когда я уходил на задачи. Логику я в этом не видел, но «жираф большой, ему видней». Бриз был неплохо укомплектован по снаряжению, в его разгрузке было все, кроме средств защиты от ядерного удара, и из-за этого его разгрузка весила больше десяти килограммов. И это при том, что рост Бриза был ниже ста семидесяти сантиметров. Бухенвальдский крепыш, как любил называть его старшина, когда видел его в своей огромной поясной разгрузке.

Стоит отметить, что Бриз был верующим, и перед каждой задачей проводил службу у своего иконостаса, который он сделал в углу нашей комнаты, где читал молитвы и пел церковные песнопения. Бойцы до прошлой задачи к этому относились скептически: кто-то смеялся, кто-то игнорировал, кто-то возмущался. Но Бриз был спокоен и не обращал на это никакого внимания. В этот же раз, после произошедшего случая на прошлой задаче, практически вся группа стояла и молилась за спиной Бриза, повторяя за ним движения. Вот так война меняет человека изнутри, его веру и ценности.

После молитвы бойцы неохотно набросили на себя тяжеленные разгрузки, кто-то прибежал с туалетной бумагой и расстегнутыми брюками и стал второпях приводить себя в порядок. Старый, мой замок, быстро допил кофе, и смачно отрыгнув со словами: «Нууууу, теперь можно и на выезд», — направился к выходу.

Стоит добавить, что в тот момент Старый больше был похож на Егеря, чем на военного. Редкая щетина с проблесками седины, помятый вид, большое количество морщин на лице, пожелтевшие от кофе и сигарет зубы, и небольшое пузико.

— Старый, проверь, готова ли машина. И скажи водиле, что через пять минут выезжаем.