Мишенью может стать каждый

— Каждое дело — это проверка не только всей организации, но и отдельных людей. Если ты откажешься и по собственному желанию выйдешь из дела, я вынуждена буду тебя ликвидировать, — проговорила девушка, и в ее голосе зазвучали металлические нотки.

— Ну что ж, если мне отступать некуда, давай есть халву, — проговорил Ахмед, стараясь, похоже, смягчить ситуацию.

— Давай есть халву.

— «Халва укротит любое сердце и отвлечет врага от дурных деяний, утешит плачущее дитя и вернет молодость старцу, ублажит любимую и подарит отчаявшемуся надежду». Кажется так начинается одна из старинных иранских притч о кондитере, мечтавшем подарить людям всеобщее счастье?.. — спросила девушка.

На мгновение повисла тишина, а потом девушка сказала:

— Да. Это не халва. Это только намек на халву. Вот мой дядя в Иране, потомственный кондитер-кандалатч, делает такую халву. Сначала несколько часов взбивает деревянной ложкой смесь меда и орехов, потом добавляет обжаренные семечки, тончайшие карамельные нити, немного мыльного корня. И опять это все взбивается вручную.

— Ты так вкусно это все рассказываешь, что хочется сейчас же поехать к твоему дяде в Иран.

Серов понял, что дальше начинается совсем другая история, сладкая и пряная, как все восточные яства, поэтому осторожно вышел на улицу.

Только он успел спрятаться в тень, как в калитку вошла хозяйка с полным ведром воды.

Стараясь не испугать ее, Сергей вышел ей навстречу, поднеся к губам палец. Женщина хоть и испугалась, но, узнав его, не вскрикнула, а только махнула рукой.

— Слава богу, хоть ты, сынок, приехал, — проговорила она шепотом. — А то нехристи эти, прости господи, сидят в доме. А я боюсь их, не знаю как боюсь.

— Кто нехристи-то? — уточнил Серов, затягивая время и думая, как правильнее себя повести.

— Да тот Ахмед, с которым ты давеча приезжал, у которого здесь, как он говорил, мать приемная похоронена. И еще девица с ним какая-то, тоже ихняя, мусульманская. Они там сидят, на своем говорят. А я боюсь. Думаю, они поговорят да и, прежде чем уехать, меня порешат обязательно. Чтобы свидетелей лишних не было.

— Да не бойтесь, — попытался успокоить ее Серов, — не сделают они с вами ничего.

— Не, я обезопасилась, — хитровато улыбнулась женщина.

— Это как? — поинтересовался Серов.

— Как-как, сказала им, что по воду пошла. А сама к соседке, сказала, что постояльцы у меня опасные и, если через час я к ней не заявлюсь, чтобы она сама ко мне с мужиком своим шла и ружье захватила.

— Правильно, — улыбнулся Серов.

— Ну, а теперь мне не страшно, раз ты приехал. Или ты, может, тоже с ними разом? — вдруг насторожилась женщина.

— Нет-нет, — успокоил ее Серов. — Я сам по себе. Я к вам мотоцикл свой забрать приехал.

— А, мотоцикл. Который в сарае? — зачем-то уточнила женщина.

— Да. Я у вас, помните, оставлял?

— Да, помню, помню. Только, может, в дом сначала зайдешь? Хоть чаю горячего с дороги попил бы. — предложила женщина.

— Нет, спешу я, — покачал головой Серов и предупредил: — Я думаю, Ахмеду незачем знать, что я тут был.

— Ах да, понимаю, — кивнула женщина и, поставив у порога ведро, предложила: — Пошли, заберешь свою машину.

— Спасибо вам, — сказал Серов и, выкатив байк на улицу, протянул женщине деньги: — Это вам за хранение машины.

— Спасибо, сынок, — покачала головой женщина.

— А этих, — сказал вполголоса Серов, кивая в сторону дома, — этих не бойтесь. Они вам ничего не сделают. А чтобы выпроводить их поскорей, скажите, что к вам соседи вот-вот должны прийти. Они, похоже, уже все обговорили. Но если еще появятся, позвоните мне. Я вот вам свой мобильный пишу. Это очень важно.

— Да ладно, — махнула рукой женщина, забирая бумажку с телефоном. — Я же не слепая, вижу, вы не просто так за мотоциклом приехали, вы за этим Ахмедом, видать, следить приставлены. Боюсь я этих нехристей, ох, боюсь!

Серов хотел уже заводить свой байк, как неожиданно к нему подошел незнакомый молодой человек.

— Эй, слушай, скоро там эти абреки дела свои окончат?

— Подожди, парень, а ты кто? — настороженно спросил Серов.

— Кто-кто, конь в пальто, — недовольно проговорил парень. — Привез я их сюда. А назад, в Москву, они, видно, не собираются. Вот и думаю: или линять, забив на деньги, или ждать с моря погоды.

— А, так это твоя машина? — поинтересовался Серов, кивнув на стоящее у ворот авто.

— А то чья же. Решил ночь на вокзале подзаработать. И вот попал на абреков. Сказали, что полтыщи зеленых отвалят, если туда-сюда их свожу.

— Ну, полтыщи — это же деньги, — сказал Серов. — За них можно и ночь подождать, — пожал он плечами, натягивая шлем и заводя свой байк.

— Подожди, — повысил голос парень. — А что, если они меня того.

— В смысле? — притворился, что не понимает, Серов.

— В смысле, вместо того чтобы расплатиться, убьют. — уточнил парень.

— Ну, если боишься, езжай назад, — пожал плечами Серов.

— Ну а как же тогда деньги?! Какого хрена я тогда сюда перся?! — возмутился парень.

— Как знаешь, — разворачиваясь, бросил на прощанье Серов.