Мишка и Трубочист

Они повернулись к ней разом, ее муж и его любовница. Или любимая? Бог его знает, как правильно ее назвать. Девушка оглядела Мишель с нескрываемым интересом и легкой паникой, Павел явно растерялся.

А ей вдруг стало неловко, словно это она сделала что-то нехорошее, постыдное. Отступила назад, зацепилась ногой за чемодан и нелепо замахала руками в попытке сохранить равновесие. Ей удалось не упасть. Да и хороша же она была бы, рухнув перед этими двумя на пол.

Устоять получилось. Мишель покрепче ухватила чемодан. Надо срочно уходить. Да что там, бежать нужно. Чтобы не сорваться на глупые слезы и бабские причитания. Что же ты наделал, мой муж? За что ты со мной так?

Изменял, врал, прятался. Словно она порченная какая-то, словно не заслуживает, если не любви, то хотя бы толику уважения к себе.

От стыда запылало лицо.

– Простите, – неловко пробормотала Мишель и повторила зачем-то: – Простите.

Попятилась со своим чемоданом, потом развернулась и, стараясь держать спину прямо, пошла на выход. Села в первое же попавшееся такси, назвала домашний адрес. Уже у дома расплатилась, совершенно не обратив внимания на астрономическую сумму, названную водителем за поездку. Подсознательно все время ждала, что Павел догонит. Или позвонит. Скажет хоть что-нибудь. Она, правда, не знала, что хотела бы от него услышать. Извинения? Заверения в том, что она, Мишель, все неправильно поняла? Да какая разница! Они прожили пять лет, неужели она не заслужила хотя бы телефонного звонка?

Но телефон молчал, да и погони за ней что-то не наблюдалось.

Мишель вошла в квартиру. Постояла в коридоре, не включая свет. Покачалась с носка на пятку. Потом зашла в ванну, не замечая, что так и не разжала пальцы, и по-прежнему тащит за собой свой чемодан. Опомнилась только, когда поняла, что рука занята, и она не может открыть кран. Отпустила многострадальную ручку, сложила ладони лодочкой и, зачерпнув в нее воды, напилась прямо из-под крана.

Вспомнила, как Павел стоял на коленях перед этой неизвестной девушкой и говорил о том, что любит ее.

Так же, не включая свет, пошла из ванной, но в темноте зацепилась за порожек и упала, больно ударившись локтем.

От боли ли, или от холодной сырой воды, заполнившей пустой желудок, но в голове у нее прояснилось. Мишель оттащила чемодан в коридор и, тяжело вздохнув, пошла в спальню.

По пути извлекла из кладовки пару огромных чемоданов, прикидывая, уместятся ли в них вещи мужа. Уже в спальне, устроив чемоданы на свободном пространстве,   открыла дверь в гардеробную. Оглядела ее внимательно, словно в первый раз. Слева висели ее вещи, правую сторону занимали вещи Павла.

Мишель протянула руку к его рубашке, висящей ближе всего. Заметила, как дрожат пальцы.

«Это все проклятый сахар», – сказала себе и решила на время отложить сбор вещей. Нужно разобраться с сахаром.

Из бара в гостиной достала пузатую бутылку и квадратный стакан, пошла на кухню. Надо было поесть, нельзя шутить с собственным здоровьем.

Мишель залезла в холодильник. Сегодня никаких каш на воде, тонких тостов из цельнозерновой муки грубого помола и прочих глупостей. На сковородку легли по очереди толстые куски бекона, помидоры, грибы и сыр. Когда божественный аромат поплыл по кухне, Мишель сглотнула слюну и вылила на это великолепие три яйца. Сварила себе кофе. Да-да, никакого изумрудного чая с острова Пхукет. В большую кружку кофе добавила мед черного тмина. Его она предпочитала сахару, и этот мед специально привозили для нее из Египта по просьбе Павла.

Сервировала стол и села завтракать. Когда половина яичницы была съедена, Мишель взяла бутылку и наполнила стакан темной жидкостью. И ни на каких-то два пальца, не помогут ей сейчас эти пальцы, а плеснула широко, от души. Выпила залпом и доела свой завтрак.

На душе стало легче. А может это уже начал действовать алкоголь?

Мишель вернулась в спальню и сосредоточенно стала собирать вещи мужа, стараясь ничего не пропустить. Пусть забирает все, чтобы у нее не осталось искушения рыдать над его забытой рубашкой.

Через два часа вещи были собраны, а Павел так и не позвонил. Мишель покивала своим мыслям, сходила в душ, оделась, взяла нужные ей документы.

Очень хотелось тут же, прямо сию секунду, вызвать слесаря (или кто так занимается дверными замками?)  и сменить замок. Останавливало только отсутствие последнего. Ладно, с этим она разберется позже.

Она порылась в ящике и нашла ключ от нижнего замка. Им они с Павлом не пользовались. Уж очень он был мудреным. Нужно было как-то по-особенному нажать, что-то повернуть в одну сторону, потом в другую. Мишель вечно забывала, а Павлу было просто некогда заморачиваться. Да и зачем? Все равно квартиру ставили на охрану.

Мишель вытащила чемоданы в коридор и закрыла мудреный замок, прикидывая, что будет делать, если не сможет его открыть. Павел с ним не справиться, это точно, у него попросту нет ключа. А что будет делать она, если не получится попасть в квартиру?

«Не открою, так вызову службу спасения. Пусть выломают дверь», – решила Мишель.