Мишура

Праздник в тот год приехали отмечать на «фамильную», как ее обычно назвал папа, дачу. За столом было шумно и людно, из Европы, тогда это было еще запросто, прилетел мамин брат с женой, и по кругу гуляла нарядная, с картинкой из яблок на боку, бутылка шнапса. Сама Анька сидела с лицом таким же кислым, как яблоки на этикетке. Отчеты в тот год ее совсем доконали, и силы для общения с родными она выдавливала из себя, как зубную пасту из тюбика, который почти закончился.

Дядя Боря - светлая душа, балагур и неизменный центр внимания - в тот вечер хвастался и обмывал наследника. Листал фотографии на экране мобильного, демонстрировал «свежеиспеченного внука» - двоюродная сестра Ани в тот год как раз вышла замуж и быстро родила. Племянник на фото улыбался заплывшими щелочками глаз и казался красно-бурым пришельцем, непохожим еще на настоящего человека.

– Какой красавец! - Ахнула мама.

– Наша порода, - подмигнул дядя и весело ткнул Аньку в бок. - А ты когда нас с женихом познакомишь? На Новый год, небось, постеснялась пригласить?

Богданова вспыхнула. Любые отношения с противоположным полом все еще оставались для нее запретной темой.

– Куда там! - покачала головой мама, накладывая салат. - Анна у нас бука та еще. Ань, ну что с лицом? - цепкий взгляд матери поймал в тиски. - Я же правду говорю: если ходить с таким выражением по улицам, то никогда ни с кем не познакомишься.

– Ладно, ладно, всему свое время, - перевел тему дядя. - На, глотни хоть, повеселеешь.

Аня выпила залпом. Алкоголь жег пищевод и оставлял незнакомое жесткое послевкусие, но голова приятно расслабилась, и она потянулась за второй порцией.

– Аккуратнее, девушка, с незнакомыми напитками, - шутливо погрозил пальцем отец.

Потом они чокались бокалами с шампанским и провожали старый год, потом окончательно разделались и со шнапсом, и Анька незаметно от остальных опрокинула в себя рюмку водки. Алкоголь успокаивал и позволял ненадолго смириться с действительностью.

На экране телевизора уже появилась Спасская башня в огнях, Богданова потянулась за шариковой ручкой - во время боя курантов она обычно писала желание и сжигала его в бокале, давая надежду следующему году, но в этот раз с наступлением полуночи перед глазами плыло.

– Я сейчас, - пискнула Анька и выбежала в предбанник, в ванную. Дом несколько лет назад перестроили и, к счастью, деревянный советский сортир, в который особенно грустно и страшно было ходить зимой, заменили на современный фаянсовый санузел внутри дома.

Желудок скрутило. На заднем фоне били куранты. Богданова согнулась над раковиной и поняла, что больше не может терпеть. Ее жутко тошнило, но тошнило как-то странно. Перед глазами мелькали цветные вспышки, и Анька представила, что сейчас потеряет сознание, и ее найдут на утро, стыдно лежащей на холодном кафеле в обнимку с белым фаянсом. Еще один толчок, и что-то шуршащее вышло из горла. Аня открыла глаза - раковина была заполнена мишурой: красной, зеленой, золотой, серебряной - на любой вкус. Тонкие нити свисали вниз и путались в ногах.

«Кажется, я очень сильно отравилась. Или сошла с ума», - подумала девушка и снова закрыла глаза.

***

В тот раз Анька собрала мишуру в мусорный пакет и спрятала ее подальше, под ванну. Чисто умылась, проверила платье - не налипли ли где-то блестящие обрывки и, сославшись на плохое самочувствие, спешно поднялась наверх спать.

Утром первого января дядя шутливо ее подкалывал, а мама, конечно, не упустила возможности прочитать лекцию о вреде алкоголя для женщин. Анька слушала и кивала. В голове было на удивление тихо, ничего не болело, и в целом по ощущениям ей уже давно не было так хорошо и легко, как в то утро. За ночь Богданова успела убедить себя в том, что это все сон - странный новогодний сон или галлюцинация, возникшая на фоне безумного декабря и алкоголя.

Проверять мусорный пакет не хотелось. Девушка старательно игнорировала мысль о следах своего «падения», как она окрестила инцидент, и смогла продержаться до вечера. День вышел неплохим: по всем каналам крутили советские комедии - верный спутник новогодних праздников, за окном подморозило, и сосновый подлесок на участке, подсвеченный единственным фонарем, казался сказочным. Анька пялилась в окно и старалась не думать о мишуре.

Только перед сном, когда все разошлись по комнатам, она чистила зубы и решилась заглянуть в мусорный мешок. Мишура была на месте. Сияла и переливалась, как драгоценность, спрятанная под черным целлофаном. Не знай Аня, откуда она взялась, точно бы решила, что это самая красивая на свете мишура, которую она видела.

«Капец», - подумала Анька и под покровом ночи выкинула пакет.

***

На следующий Новый год все повторилось. А потом еще раз. Инцидент становился обыденностью, и схема была отработана: куранты, раковина, мишура.

Правда, теперь Аня решила не рисковать и начала отмечала праздник у себя в квартире, одна, без лишних глаз и ушей.